Нянчили первенца, лелеяли, исполняли все его капризы… А когда сын вырос, отцу пришлось спасать от него мать

Жили Василий с Алёной хорошо. Особенно когда перебрались в свой дом. А то деловая тёща-торгашка хорошенько дрессировала зятя. Он боялся у неё даже лишний шаг ступить. Когда же сам стал хозяином — будто крылья выросли. Обустраивал, вил семейное гнездо на славу.

Мечтали с Алёнкой о трех детках, о солнечном невинном щебете в доме, но судьба решила иначе. Дал им Бог только одного сыночка, и тот достался очень тяжело. Хорошо хоть живёхонькой мать осталась и на ноги встала — врачи и того не обещали.

Сына назвали Андрюшей. Как же тешились тем ребёночком!
Нянчили своего первенца, трусились над ним. Исполняли все капризы.

Как-то соседка забежала к ним, стала болтать с Алёной. А тут Андрюшка: «Писять хочу». Мама засуетилась, за горшочком побежала. Но малыш надул губы, топнул ножкой: «Нет, в кружечку хочу!»

У соседки и челюсть отвисла, когда Алёна таки принесла с кухни какую-то кружку — и дитя туда насикало.

– Лен, что это было?! — спросила удивлённо.

– Да ты знаешь, мне легче помыть ту кружку, чем пережить его истерику, — спокойно ответила. – Ничего, перерастёт.

Соседка лишь головой неодобряюще качнула. Подумала: «А если не перерастёт?..»

Но Андрей перерос детские истерики и хорошо учился в школе.

То время, когда он был в младших классах и ходил с родителями за ручку, стало для семьи просто золотым. Они ездили с палатками в походы, Василий научил сына плавать и ориентироваться в лесу, рыбачить и разжигать костёр.

Андрей рос любознательным, ему всё было интересно. Однажды даже увлёкся маминым рукоделием и сам вышил салфеточку. Когда подарил свою поделку ей на день рождения, Алёна прямо расплакалась от счастья.

Первый недобрый звоночек прозвенел, когда Андрей перешёл в восьмой класс.
Как-то пришёл с запахом табака, а в другой раз — с блестящими глазами от выпитого пива.

– Ой-ой, что же это будет!.. — заламывала руки мать. – Поговори с ним, Вася, он ведь ещё не понимает…

Будто Василий не пытался! И с той стороны подходил, и с этой. Андрей упёрто доказывал, что это не он, и не его, и не пил, и не видел. А потом вообще стал огрызаться и зубы заговаривать. Отца ещё как-то боялся, а мать мог и послать, и лекции зачитывать.

Алёна терпела и даже мужу не жаловалась — всё списывала на подростковое и успокаивала себя обычным: «ничего, перерастёт».

Андрей рос и всё больше отбивался от рук.

И вот однажды соседка прилетела с новостью:

– Алён, ты извини, но должна тебе сказать: твой сынок стал водить дружбу с местными алкашами и бандитами. Видела его в той гоп-компании. Пили и ему наливали. Так что жди…

Сыночек домой не пришёл, а приполз. Спустя чуть-чуть ему и поплохело. Когда очнулся в больнице после отравления и увидел заплаканную мать с бледным отцом, стал просить прощения. Клялся, что больше так не будет. Пообещал хорошо учиться и закончить ПТУ «на одни пятёрки»…

И правда, следующие месяца три было спокойно. Алёна бегала вокруг сына, как около драгоценной вазы: подбирала слова, чтоб не обидеть, чуть ли не порхала над ним, лишь бы дома был.

Но разве можно уберечь того, кто не желает уберечься?

Для Василия с Алёной сын-пьяница стал потрясением.

Разве так они его воспитывали? Василий-то мог выпить, но всегда знал, когда остановиться. Никогда пьяным не валялся. У них в шкафу стоял целый арсенал бутылок алкоголя: всегда было чем угостить.

Андрей осушал всё. Работать не хотел. Целыми днями шлялся, возвращался вонючим, вываленным в грязи, ушатанным. Потом стал выносить вещи. А еще завёл моду приводить друзей домой. Понапиваются и крушат мебель.

Водили по кабинетам наркологов-светил, все зелья и методики испробовали, травников и знахарей обошли. Андрей пьянствовать не перестал.

– Молитесь Богу, — молвил монах из лавры убитым горем родителям. – Ваш сын должен сам захотеть бросить. Против его воли все бессильны.

Алёна исхудала, как доска. А тут ещё и Василия еле с того света вытащили — инфаркт. Врач, выписывая мужа, посоветовал не нервничать и беречься — ещё одного приступа точно не переживет.

Приехал отец домой, взглянул на бардак и зарыдал в отчаянии…

Нет, он не боялся умереть. Больше всего переживал за свою Алёну: на кого её тут одну оставит? Эта страшная мысль стала мучить, спать уже не мог. Представлял, какая жизнь начнется у жены, когда его не станет. Кожа немела от страха — некому же будет защитить родную! Сердце с каждым днём от гнетущих мыслей стало всё больше сдавать…

Однажды утром Василий позавтракал и сказал, что отправится на дачу.
Жена попросила его привести картошки и солений с погреба. Вернулся муж почти за обед. Заставил припасами чуть ли не всю кухню.

– Зачем столько? — диву давалась Алёна. – Я же тебя просила только две банки огурцов с помидорами!

– Пригодится ещё, — ответил коротко. – А где Андрей?

– Где же ему быть? Он с алкашами своими пиво пьёт.

Василий помолчал, потом вдруг подошел к Алёне и крепко-крепко обнял. А затем резко повернулся и уже из-за спины бросил:

– Съезжу на кладбище с малым. Поубирать нужно.

Василий подошёл к толпе, взял за руку Андрея — и сели в машину.

…Их нашли через три дня. Когда машину вытащили из воды, опытные следователи сразу поняли, в чем дело. Тормозного пути на мосту не было. С разгона бултыхнулись в озеро. Предварительно в авто открыли окна. Сын был пристёгнут, туго-туго. Очевидно, пытался выбраться. Но отец вцепился в него что есть мочи. Так в объятиях и покинули сей мир…

Источник

Понравилось? Поделись с друзьями:
WordPress: 9.81MB | MySQL:86 | 0,202sec