Все началось с классических придирок: не так стираю, не так готовлю, пыль под диваном. Не знаю, кому-нибудь вообще удавалось этого избежать? Единственное, что ее во мне восхищало — это моя трехкомнатная квартира. В свое время родители продали свою маленькую квартирку в столице, чтобы за МКАДом приобрести вот эти хоромы. У них уже была дача, и они не побоялись взять в ипотеку однушку поблизости.Так у них оказалось две квартиры.
— Деньги должны работать! — учил меня папа.
Учитывая, что родители у меня молодые, ипотеку они быстро отдали, ушли со своих должностей на должности консультантов и спокойно жили за городом. То, что одна из квартир однажды станет моей, я догадывалась. Когда мы с Владом поженились, они решили отдать трешку. Влад был сконфужен, отказывался.
— Думаете, я сам не заработаю на жилье? Вы мне не доверяете?
— Мы тебе пока не доверяем, — честно ответил папа. — Так как не знаем тебя. Но вопрос тут не в доверии. Можешь заработать? Зарабатывай. На дачу, на машину, на квартиру для своих детей. Может, у вас их будет больше одного? Задумайся.
Мне кажется, Влад до конца слова папы так и не принял, но конфликтовать не стал. Я его понимаю. Сгоряча, хотела поддержать мужа и отказаться от подарка, но сработали «родные стены». Было приятно не уезжать из дома. Родители переписали квартиру на меня и объяснили, как оплачивать счета.
Началась самостоятельная жизнь. Свою свекровь, Ольга Петровну, я видела только на свадьбе. А через год она внезапно появилась в нашей жизни и начались сбываться все эти анекдоты про свекровь. Я забеременела, и она стала приходить под предлогом оказания помощь.
Только что ж это за помощь такая, когда постоянно нервы трепят. Я пожаловалась Владу, попросила, чтобы он как-то ограничил ее появление в нашем доме. Муж посмеялся. Мол, это — обычные стычки между свекровью и невесткой. Но, учитывая мое положение, с мамой своей поговорил.
Она сделала вид, что обиделась и перестала к нам приходить. Вплоть до рождения Пашки. Когда сыну было два месяца она вновь предложила свою помощь. Было очень тяжело, мама далеко, у Пашки колики, я на вымоте. Согласилась. И началось все по-новой. Не постирано, пыль под шкафом, почему мужу ужин не приготовила?
Я тогда сама себя уговорила, что это — нормальные отношения между свекровью и невесткой. Со временем ее наезды и придирки усиливались. В отпуск мы поехали к моим родителям на дачу. Мама помогала с ребенком, а я отсыпалась и набиралась сил. Рассказала все маме, она посоветовала поставить свекровь на место.
— Это твоя жизнь и твой дом. Не нужно позволять кому-то вмешиваться.
Я начала ставить Ольгу Петровну на место.
— Не постирано? Мое белье, сама решу, когда постирать.
— Ужин не готов? Разморозим пиццу. У нас вечер вредной еды.
Но она не унималась. Пока однажды я не услышала причину.
— Я считаю несправедливым, что вы в трешке живете, а Марина, моя дочь, до сих со мной ютится в однушке.
— Так вы же сами продали двушку и купили однушку, — напомнила я.
— Да, потому что мне нужны были деньги! — согласилась свекровь. — Я, между прочим, родила тебе замечательного мужа, вырастила его, дала образование. Ты мне теперь обязана.
Не спорю, мы все обязаны матерям наших мужей, но Ольга Петровна хотел больше, чем обычной благодарности.
— Я решила, — сказала она. — Вы продадите эту квартиру и купите двушку себе и однушку. Да, в этом районе не получится. Но можно продать и купить подальше, тогда влезем в стоимость.
К тому моменту я уже настолько ее не любила, что даже не удивилась подобному предложению.
— Разменяете, и я от тебя отстану, — закончила свекровь. — Стирай, как хочешь, не готовь, хоть грязью зарасти!
— Это даже не обсуждается! — жестко отрезала я. — Это — квартира родителей. Я не собираюсь транжирить то, ради чего они столько работали!
— Тогда пеняй на себя, — заявила свекровь и ушла.
Вечером я все рассказала Владу, а он мне не поверил.
— Не может моя мать так себя вести. Наверняка, ты что-то не так поняла.
В моем доме Ольга Петровна перестала появляться. Зато она стала наговаривать на меня мужу. Мол, я ей позвонила, нагрубила, и у нее давление поднялось. Приносила ему на работу еду в контейнере, так как я не умею готовить, как она. Однажды придумала, что пришла в гости, но побоялась зайти, так как я так сильно кричала на сына, что даже за дверью было слышно.
Влад не понимал, кому верить. И матери он верил, и мне. Тогда я сделала то, что считала единственным выходом. Пригласила ее на чай, а Влада оставила в соседней комнате.
— Я так больше жить не могу, — сказала я свекрови. — Я готова разменять квартиру, ищите варианты. Но вы должны мне пообещать, что перестанете вмешиваться в нашу жизнь и наговаривать Владу на меня.
Ольга Петровна разулыбалась:
— Конечно-конечно, я уже даже варианты присмотрела! Завтра приведу своего риелтора, пусть она квартиру оценит и начнет продавать.
Влад вышел из своего укрытия:
— Ничего мы продавать не будем! Возвращайся, мама, к Марине и подумай, пожалуйста, во что ты превратилась. Не ожидал я от тебя такого.
Ольга Петровна даже отнекиваться в этот раз не стала:
— Вы жируете на своих квадратах, а мы с твоей сестрой в залипухе ютимся. Как тебе не стыдно?!
— Не стыдно, мам, — ответил Влад.
Вся эта история нашу семью только скрепила, хотя и порушила душевное равновесие моего мужа. Очень тяжело разочаровываться в близких людях. Ни мама, ни сестра с ним не общаются.
