Однажды возвращались поздно ночью с патруля с напарником Генкой. Я — за рулем. Едем по аллее, и вдруг на дорогу выходит девушка. Совершенно не смотрит по сторонам. Из одежды — какая-то белая рубашка, даже не застегнутая, непонятные штаны — то ли зеленого, то ли голубого цвета, на ногах — тапочки. Идет по дороге, напевает… Благо, машин не было.
Мы тормознули, Генка выскочил из бобика — и к девице.
— Вы в порядке? Как вас зовут?
А та повернула к нему абсолютно пустые глаза — и продолжает петь и улыбаться. Гена мне знаком показывает: то ли пьяная, то ли обдолбленная. Что делать?
Звоню в дежурку. Наша смена кончилась, связываться с пьяной девицей как-то не хочется. Там говорят:
— Поняли. Подождите, вышлем экипаж.
Вышел я тоже из машины, чё париться-то? И тут меня прошиб холодный пот. Девушка выхватила из кобуры Гены пистолет и тычет им себя в рот. А Гена вокруг нее круги, как кот вокруг сметаны, наворачивает.
Я слышу собственный голос:
— Девушка, не волнуйтесь, положите пистолет!
Глаза девушки вспыхивают огнем, она хватает шатающегося рядом Генку и прикладывает пистолет к его тупой башке (конечно тупой — почему кобуру не застегнул?). И продолжает петь.
Я опять принимаюсь ее уговаривать положить оружие, а сам боюсь: патруль приедет, испугает ее, непонятно, как поведет себя. И вторая мысль приходит — это не пьяная, а сумасшедшая.
А Гена лепечет:
— Убери! Убери пистолет!
Девушка продолжает тыкать стволом в его голову, затем внезапно толкает Гену и, разводя руки, нажимает на спусковой крючок.
Но ничего не происходит. Конечно, эта сумасшедшая не догадалась снять пистолет с предохранителя и взвести курок. Бросились мы с Геной на нее с двух сторон, повалили на землю, отняли пистолет. И лежим. Кровь стучит в голове, адреналин постепенно уходит.
— Мы вам не помешали? — раздается знакомый голос. Водитель второго экипажа, Игорек, смотрит на нас и усмехается.
Поднялись мы с земли, смущенные, отряхнулись. Гена пистолет в кобуру ткнул, два раза проверил, что застегнул. А девушка как лежала на земле, подняв глаза к небу, так и продолжала. Еще и пела.
Нам стало жутко, мы без слов сели в свою машину и поехали домой.
На следующий день я узнал от дежурного, что ночью на девушку пришла ориентировка. Оказалось, что она сбежала из дома в первую же ночь, когда ее отпустили из психлечебницы. А загремела она туда после травмы головы. Была тихой и спокойной, но периодически на нее находили периоды агрессии. Как сказал дежурный, «Слава Богу, что вы не попали в этот период». Но мы с Геной переглянулись и ничего не ответили.
