«Я рыдал после ухода жены, а потом стал опекуном подростку». Истории о счастье после 50 лет

Как начать новую жизнь

Потеря близкого человека, травма и инвалидность, увольнение за три месяца до пенсии — наши герои накануне 50-летия пережили потрясения. Но у них хватило сил, чтобы начать новую жизнь и сделать счастливыми других.

Жена умерла от рака, я остался один

Сергей, 64 года, Подмосковье

— Когда Людмиле поставили диагноз «рак груди», я ошалел. Собрал все силы в кулак, подбадривал ее, мы очень надеялись, что все обойдется — чудеса же случаются. В один момент даже было что-то похожее на ремиссию, но нет.

Почти год Сергей и Людмила боролись и верили. Сын и дочь уже взрослые, супругам хотелось строить планы на будущее, путешествовать. Когда Людмила уже заболела, Сергей привез ее в одно из их любимых мест в Европе, но оба поняли, что радости уже не будет. Сергей взял на работе отпуск без содержания и постоянно был рядом с женой.

— Шел чемпионат по футболу, я уже не помню какой. В тот день вывез Людмилу в коляске во двор — подышать воздухом, — вспоминает Сергей. — Она была какая-то особенно спокойная в тот день, и даже жуткие боли, беспокоящие ее последние полгода, кажется, отступили. Я еще подумал — ну и хорошо, немного оба передохнем. Люда так похудела, что я даже укол не мог нормально поставить. Было ощущение, что игла вонзается в кость. Было страшно и больно. В тот относительно спокойный день Люда умерла.

Сергей плохо помнит похороны и все, что было после, говорит лишь, что в какой-то момент очнулся в квартире друга на диване — с отекшим лицом, головной болью и непониманием, что с ним случилось. Когда понял, стало плохо.

— Я осознал, что произошло, — делится Сергей. — И никак не мог понять, что же делать дальше и как теперь жить. За что ухватиться, чтобы найти хоть малый смысл в том, что ты сейчас сидишь на диване или держишь в руках чашку чая. Все смыслы ушли в никуда, вместе с Людой. Мы были два самостоятельных, самодостаточных человека, но именно в момент потери я понял, что все-таки это было единение. Я даже не ощущал себя половиной, меня как бы просто не стало. Не понимал, зачем насыщать тело, когда тебя вроде бы нет. Зачем мыться, зачем идти на работу.

На работу Сергей все же пошел, она его отвлекала, но делал все на автомате. Приходил домой, открывал бутылку, выпивал, засыпал, утром вставал, шел на работу. День сурка. В выходные ехал к друзьям, там снова напивался и выл. Терпеть душевную боль было невозможно. Слезы то были, то нет. Так прошло два года.

Потом все изменилось. Случайное знакомство с женщиной и вдруг — чувства.

— Я испугался так, что онемел от неожиданности, — вспоминает Сергей. — Во-первых, мне тогда было уже почти 60. Она младше — зачем ей все это нужно? Но, сам себя не помня, стал настаивать. И еще через два года мы поженились. Взрослые дети меня не поняли. Но я не мог иначе. Всю жизнь только и занимался, что заботился о своих родных. Но дети выросли, а Людмилы не стало. У меня дикая потребность заботиться. Я этим живу, в этом есть смысл. Получить подарок почти под занавес жизни — любовь — разве от такого отказываются?

Вскоре после женитьбы у Сергея появился еще один смысл жизни — подросток, над которым он взял опеку.

Мальчишка жил с родителями Сергея, которые уже состарились и не могли дать парню все, что необходимо.

— Андрей — сирота. Его мама — моя племянница, — объясняет Сергей. — Она умерла, когда ребенку не было и трех лет. Отца у парня не было. Я всегда смотрел на этого парня и говорил Людмиле, что нам нужно его забрать. Но она неохотно поддерживала разговор об этом, и он всегда завершался тем, что у нас своих детей двое, нужно сначала их поднять.

Андрей живет в семье Сергея пятый год, успешно учится в школе, в следующем году заканчивает ее.

Сергей признается, что ему бывает нелегко. Но он всегда чувствует себя нужным.

— По сути в одной семье оказались три совершенно разных человека с разницей в возрасте в двадцать, а то и больше лет. Мы — не родители Андрею. Иногда не знаем, как поступить, и, конечно, ошибаемся. Иногда невольно обижаем друг друга, потому что каждый уже прожил свою часть жизни. И у всех она очень непростая, эта часть. Но я оберегаю то, что у меня есть. Когда дома тебя ждут, это дорогого стоит. Когда не ждут, ты открываешь дверь дома, а там — пропасть, из которой трудно выбраться.

Врачи ампутировали пальцы, но я не сломалась — ради сына

Светлана Белогубова, 58 лет, Ростовская область

Светлане до 50 лет выпало немало испытаний — развод, переезд в деревню, инсульт, обморожение, ампутация пальцев на руках.

— Мне было сорок, с двумя детьми по семейным обстоятельствам пришлось уехать из города в деревню, — рассказывает Светлана. — Я не могла их в то время прокормить в городе. Тяжело. В деревне хоть хозяйство. В 41 год у меня случился инсульт, я долго восстанавливалась.

Через полгода после инсульта Света провалилась в снег во дворе дома. Голова закружилась. Стоял февраль, день выдался морозным. Она выбежала во двор ненадолго — в халате с голыми ногами.

Провалилась и застряла. Начала помогать себе руками, но провалилась еще глубже, а выбраться так и не смогла. Звать на помощь было некого.

Казалось, что простояла недолго. Уже в больнице врачи сказали — пальцы рук нужно ампутировать, спасать нечего.

— Это был очень тяжелый момент в жизни, — вспоминает Светлана, и даже сейчас голос ее дрожит. — Суицидальных мыслей не было, но казалось, что это — конец. Больше уже ничего никогда не будет. Сложности были во всем — одеться, причесаться, в туалет сходить. Полгода после операции руки были еще в бинтах. Всю домашнюю работу взял на себя младший сын. Он тогда был еще несовершеннолетний, мы жили вдвоем.

В тот период Светлану спасли ее дети. Она думала о них. Когда мама начинала плакать, младший сын сильно переживал. Она это видела и начала делать хоть что-то.

— На правой руке у меня осталось три пальца. Один не работает. Но я стала разрабатывать те, что есть. Начала с простого — картошку чистила, например. Было сложно, но освоила. Через какое-то время увлеклась творчеством. Начала с декупажа бутылок, потом приноровилась вязать салфетки крючком, шить кукол.

Инвалидность Светлана сразу не оформила — было стыдно. Пенсию стала получать относительно недавно — когда уже приняла свою ситуацию. А тогда финансово помогли родственники, плюс приходили алименты на младшего сына. На то и жили.

Но больше всего нужна была моральная поддержка. А она была очень разной.

— Попадались и такие, кто с собой в яму тянул. Пришла соседка, взяла с собой бутылку: «Бедная ты, несчастная, как же ты жить-то будешь». Мне тогда казалось, что жалеют, ну и принимала такое сочувствие. Такая соседка была не одна, на следующий день придет вторая, потом еще кто-то — и все с бутылочкой. Честно сказать, я могла бы уже спиться. Все это могло продолжаться два, три дня. Но в один момент я утром открыла глаза и подумала: «Света, что же ты делаешь?»

Светлана вернулась в казачий хор, где пела с момента переезда, стала заниматься в театральной студии с детьми и вспомнила свою профессию — она учитель начальных классов, русского языка и литературы. Стала брать репетиторство на подготовку детей к школе.

Светлана Михайловна благодарна центру социального обеспечения в своем селе. Там она поняла, что не одна и что есть другие интересы, кроме алкоголя. А с унынием можно справиться полезным делом. Например, пойти на курсы компьютерной грамотности. Ей тогда было почти 50. Обучение закончилось прекрасно, призовые места по компьютерной грамотности в областных соревнованиях были за Светланой. И следующий шаг тоже стал важным в обретении новой себя.

— Перерыв в работе учителем был почти 10 лет. Когда приехала в деревню, вакансий по моей специальности не было, — говорит Светлана. — Мне было за 50, когда я решила переквалифицироваться — стать учителем математики. Прошла курс переподготовки дистанционно и сейчас думаю о том, что, может быть, нужно устроиться в нашу сельскую школу. Учителей у нас не хватает.

За три месяца до пенсии я получила диплом логопеда

Ирина Неганова, 57 лет, Удмуртия

Ирина Неганова проработала 15 лет редактором районной газеты и поняла, что ей стало скучно.

— У меня было два пути — смириться или что-то поменять. Однажды на проповеди в храме я услышала фразу, которая ведет меня в течение многих лет — мы призваны стяжать радость. А радости у меня не было.

Как раз в это время Ирине предложили возглавить педагогический колледж, откуда она ушла в свое время по той же причине — не было радости.

— Принять решение было сложно. Как раз в то время уволили руководителя после скандала, ситуация в колледже была сложная, — говорит Ирина. — К тому же через три года мне на пенсию. Зачем что-то менять? Но я решилась.

Контракт с Ириной заключили на год. За этот период удалось многое привести в порядок. Но в регионе сменилась команда управленцев, профильное министерство возглавил другой человек. Ирине контракт не продлили.

Предлагали другую работу, но Ирина осталась дома — с отцом.

— Мой 92-летний папа в тот момент сломал шейку плеча. У него было много и других проблем со здоровьем, и я выбрала его. Хорошо помню, как почти мимо меня прошла смерть мамы. Я была вся в работе и уже на следующий день после похорон решала рабочие задачи. У меня не было времени на понимание и осознание, что произошло. И я решила быть рядом с папой.

Переживания по поводу потери работы перед пенсией испарились. Ирина думала о другом.

— Умирал мой папа, умирала моя самая близкая подруга от рака. У меня всего две руки, одну протянула папе, другую — Гале. Мне некогда было страдать из-за потери работы. Единственное, о чем переживала — пять человек, которые тоже были уволены следом за мной. А ведь это я пригласила их. Но и эти переживания растворились, когда об этом поговорила со священником. Он тогда сказал, что не нужно вешать на себя чужих обезьян. Не я их работы лишила. Это во-первых, а во-вторых, если одни двери закрываются, обязательно откроются другие. Те пятеро нашли себя. Хотя у нас все-таки село, с работой непросто.

Двери открылись и для Ирины. Она встала на биржу труда, и там сразу предложили переквалификацию. Вспомнила, что когда-то преподавала студентам педколледжа основы логопедии, и пошла учиться в институт. За три месяца до пенсии получила диплом, а поскольку все сдала на «пять», еще и сертификат соответствия профстандарту.

Ирина устроилась на работу в дом детского творчества в своем селе.

— Я написала программу и два года обучала детей с ОВЗ. Мы много чего с ними освоили. Пока не знаю, буду ли продолжать это. Возможно. Сейчас я уже на пенсии, и все равно не сижу на месте. Среди моих учеников была девочка, она не может самостоятельно ходить, но школу посещает. Живет она на той же улице, что и я. Сложности возникали, когда дорогу в межсезонье размывало. Неудобно не только этой девочке и ее маме, но и всем жителям улицы. У нас 30 домов.

Ирина привлекла активную соседку и отправилась с ней в сельскую администрацию. Им предложили инициированное бюджетирование.

— Фишка в том, что помимо государства в строительство дороги должны вложиться сами жители. Тогда я подумала: «Нужна же нам эта дорога». Было очень сложно убедить соседей расстаться со своими деньгами, но мы их собрали. Вот уже нам привезли первые КамАЗы щебенки, у нас будет дорога.

Ирине скоро исполнится 57 лет. Она вспоминает потерю работы перед пенсией, и сейчас это уже вызывает улыбку. Человек всегда может себя занять и найти себе настоящее дело, даже если не зарабатывает на нем, уверена Ирина.

— Дети взрослые уже, у них своя жизнь, но моя тоже не закончилась! — улыбается она.

Источник

Понравилось? Поделись с друзьями:
WordPress: 9.78MB | MySQL:86 | 0,333sec