Она всегда была доброй, тихой и спокойной. Есть в ней какая-то кротость, умиление жизнью. Даже свое одиночество она умело скрывала улыбкой в уголках губ. Уже никто из родственников и знакомых не спрашивал: «Почему не выходишь замуж?» Уже давно смирились, что Кира осталась одна. Если до сорока не обзавелась семьей, то какой может быть брак в пятьдесят.
Она старательно закрашивала седину, — и не потому, что хотелось молодиться, а потому что на нее смотрели еще с большим сочувствием, замечая сединки и молча жалея.
Ее свадьба сорвалась, когда Кире было двадцать два. Потом еще одна неудачная встреча, выбившая ее из колеи на долгие годы. Потом она влюблялась совсем не в тех мужчин. Она считала, что это как раз тот человек, которого ждала всегда, а ее безжалостно обманывали и даже насмехались над ней.
И потом она при каждой новой встрече испуганно пряталась в свой мир одиночества, как улитка в маленький домик, — душевных потрясений ей хватило уже на десятки лет.
Она и в этот раз испугалась, встретив Его. И место встречи было совсем неподходящее — обычная больница. Она почти уже выздоровела, он долго выкарабкивался, выполняя все рекомендации докторов. Она смиренно сидела в коридоре, когда его выписали, и им не надо было искать нужные слова, — их разговор складывался сам собой.
Не было в нем той мужской стати, которой отличаются привлекательные мужчины, не было в нем той галантности, с которой распахивают двери перед дамой или услужливо подают пальто, накидывая на плечи. Алексей, конечно, ухаживал за ней, но без наигранности и правил этикета.
Она до самого ЗАГСа тряслась от страха, ожидая очередного срыва, каких-то непредвиденных обстоятельств, которые разрушат неожиданно появившиеся отношения и возможность выйти замуж в пятьдесят. Впервые выйти замуж. Даже когда расписались без гостей и торжества, у нее дрожали руки, и она никак не могла поверить, что мужчина, который с первого взгляда оказался в ее сердце, теперь ее муж.
Ей было непривычно слышать его дыхание по ночам, — раньше она засыпала одна. Садиться за стол вместе с ним и с самого утра слышать, как он хвалит ее завтрак, даже самый обычный. Он всегда благодарил ее за еду, поставленную на стол, и уже наизусть знал, какой чай она любит и с каким вареньем.
Он заботливо укрывал ее пледом, когда, она устраивалась на мини-диване, поджав ноги. Они вместе читали одни и те же книги, смотрели одни и те же фильмы, а потом вместе обсуждали их, дополняя собственным мнением.
Она сидела рядом, положив руку ему на плечо, когда он звонил сыну и рассказывал, как у него все хорошо. Он даже забыл о своем неважном здоровье, и только Кира не забывала и напоминала, что надо выпить таблетки и вовремя пройти ЭКГ.
Три года Кира жила, как на другой планете, три года ей показались самыми главными в жизни. У нее было всего три года, — таков срок ее жизни с любимым мужчиной. Когда он лежал в больнице уже без сознания, она молилась, чтобы еще хотя бы чуть-чуть, еще немного побыть вместе.
Через полгода давняя знакомая Инна решила утешить ее: — Хватит так убиваться, ты еще замуж можешь выйти, теперь-то первый опыт есть, — пыталась она подбодрить Киру.
— Я уже была замужем, — отвечала Кира, — это был самый лучший человек и самое настоящее время в моей жизни.
— Ты так говоришь, потому что прожила с ним всего три года, — заметила Инна, — а я тридцать лет маюсь, — сначала с одним, потом с другим, думала, что хоть второй брак будет удачным. Не везет мне, один другого хлеще.
— Мне, кажется, он всегда был со мной, просто долго не могли встретиться, а сейчас мне кажется он уехал далеко и надолго. И мои три года с ним заменили мне тридцать лет моей одинокой жизни.
Она даже не плачет. Вспоминая его, улыбается. Она знает, что он навсегда остался в ее жизни, знает, что значит по-настоящему быть замужем, как радоваться дыханию любимого человека и дорожить каждым прожитым днем.
