— Я, конечно, отца тоже не оправдываю! – рассказывает двадцатипятилетняя Анна. – С матерью он поступил по-свински. Бросил ее с двумя детьми, без денег, без жилья, мне еще года не было, сестра на пять лет старше. Да еще и время непростое было, девяностые, кризис за кризисом. Пришлось ей хлебнуть. На двух-трех работах работала все время. И на рынке торговала, и грядки людям вскапывала, и пол мыла, чтобы концы с концами свести и детей накормить…
— Отец не помогал?
— Честно говоря, нет. Сейчас сказал мне – мол, молодой был, глупый, не понимал. Мать денег не просила у него, сама колотилась. Гордая была! Ну, а раз не просит, значит, ей не надо…
Жизнь у матери действительно была непростая, с двумя малышками на руках приходилось буквально выживать, и это, наверно, отложило отпечаток на характер. Мать Анны – женщина жесткая, неэмоциональная, неласковая. Просто было не до сантиментов. У дочерей с раннего возраста были обязанности по дому, у старшей сестры Кати даже больше, чем у младшей Ани. Мать держала их в ежовых рукавицах. Посуда должна быть помыта, уроки сделаны, в комнате – порядок. Мать вроде бы физически не наказывала дочек, но гнева ее боялись и ослушаться не смели.
— У подружек были совсем другие матери! – вздыхает Аня. – Во дворе гуляли вместе, печенье пекли, сказки дочкам читали. Мы с Катькой им завидовали…
При этом обязанности свои родительские мать выполнила на все сто: обеих девочек вырастила, выучила в институтах, поставила на ноги. И в детстве были они не хуже людей. Да и сейчас на заглядение. Старшая работает, хорошо зарабатывает, помогает матери финансово, младшая тоже старается, хотя только начинает карьеру.
— И выглядели мы нормально, и телефоны у нас были, и компьютер! – рассказывает Аня. – Но к моему классу пятому было уже гораздо легче. Мама выучилась на бухгалтера, устроилась на хорошую работу, смогла зарабатывать в одном месте, не хватать подработки, не бегать мыть пол вечерами. Мы на море съездили впервые, как-то расслабились…
А когда Ане было девятнадцать, на горизонте появился отец. Вроде как понял, осознал, хочет общаться. Сначала с этим он подкатил к старшей, Катерине, потом, когда та его выгнала, к Ане.
—Ну ты что, не понимаешь, что ли, почему он именно сейчас нарисовался, а не раньше? – спросила Аню старшая сестра. – Да просто подсчитал, что алименты платить не нужно уже. И вот он, тут как тут. Не знаю, Анька, дело твое, конечно, но мне он не нужен. Отца у меня нет, а то, что есть, это не отец!
Анне же было интересно ближе узнать отца, и, может быть, попытаться понять. Она согласилась с ним встретиться. Сходили в кафе, потом он пригласил дочь в гости, познакомил с семьей.
— К моему удивлению, оказалось, что он совсем не монстр, нормальный человек. С ним интересно поговорить, обсудить что-то, он может дать неплохой совет по жизни… Стали мы с ним общаться, хотя мама против была категорически. Катька ей сказала тогда, когда отец на нас вышел. Мама ответила – мол, узнаю, что кто-то из вас общается с отцом – прокляну!
Поэтому с отцом Аня общается, не афишируя этого факта.
Сейчас Аня собирается замуж, они с молодым человеком подали заявление. Анна сказала об этом отцу, и тот загорелся подарить ей студию на свадьбу. Шикарный подарок, что и говорить! Аня со своим женихом сейчас квартиру снимают, ни у него, ни у нее в собственности жилья нет, и люди они небогатые. Работать только начинают, денег еще не накопили.
— У меня один только вопрос! – вздыхает Анна. – Как мне легализовать эту студию среди своих родственников? Особенно, как маме сказать, я даже не представляю. Студия – не иголка, ее не спрячешь. Сказать, что общаюсь с отцом несколько лет за ее спиной? Она обещала проклясть в таком случае. Накануне свадьбы совсем не хотелось бы…
Аня не очень верит во все эти проклятья и прочую муть, но проверять на себе, реальность это или миф, что-то не очень хочется.
А вы верите в силу материнского проклятья?
Как поступить в таком случае? Что думаете?
