Семён познакомился с Алёной, когда ему было двадцать три года, встречались часто, но парень особых планов не строил, всё ему казалось, что рано, не нагулялся он, не созрел для семьи. Алёна не настаивала, только всё грустнее становились её глаза, всё чаще она отказывалась от встреч. А Семён что! Вольному воля, не хочешь, не надо — к друзьям, с ними в бар или клуб, бывало и просыпался после клуба не один, чего уж скрывать.
Зарабатывал неплохо, денег хватало на праздники жизни, ещё и матушке помогал. После таких «происшествий» с незнакомками ему становилось муторно и стыдно перед Алёной, но потом он поднимал голову и думал, что ничего не обещал девушке, она ему не жена, куда захотел, туда и пошёл. А потом Алёна исчезла! Нет, она так и жила в городе, но сменила адрес и телефон.
Семен сначала засуетился, но потом встал в позу — бегать за ней не буду, подумаешь, цаца какая! Прошло два года, Семёну исполнилось двадцать пять, отметил он это событие с размахом, благо попал праздник на время отпуска. Ему даже показалось, что отметил он лишнего, когда на третий день проснулся у матушки в квартире и не помнил, как здесь оказался. Голова болела беспощадно.
Пройдя на кухню, увидел в холодильнике бутылку минералки и обрадовался, как пацаном в Новый год радовался подарку! Матушка позаботилась, подумал он и услышал, как поворачивается ключ в замочной скважине.
Матушка пришла от соседки. Зайдя на кухню, женщина хмуро глянула на сына и молча стала собирать на стол.
— Мамуль, что ты? Сердишься? День рождения же отмечал, с друзьями. А, кстати, как я у тебя- то оказался?
— Как, как! Принесли тебя твои друзья, как бревно, прислонили к двери и убежали. Знали, что ничего хорошего не услышат. Адрес, наверное перепутали, где прислонить надо, или дойти смогли только до меня.
Семён знал мамин крутой нрав и не удивился, что друзья не захотели в таком виде встречаться с Марией Петровной.
— Ну ладно, мам, что ты! Я уже минералку пью, скоро на работу, отпуск заканчивается, не ругайся, родная!
— Минералку он пьёт! По башке бы тебе дать этой минералкой!
Семен вытаращил глаза. Мама, конечно остра на язык, но до явных оскорблений редко опускалась, нужен серьёзный повод.
— Мам, ты чего?
Мария Петровна в сердцах бросила кухонное полотенце на стол.
— Чего? Конечно, где же тебе знать? Ты же у нас именинник, празднуешь. Вся жизнь праздник! А ты знаешь, что у тебя дочь растёт, год и три месяца ей уже?
— Какая дочь?
— Такая! Красавица, внучка моя! Растёт без отца и без бабушки, а я тут смотрю на твоё лицо похмельное!
Мария Петровна заплакала, а Семён стоял, как громом поражённый. Он, конечно гуляка, но то, что ребёнок без отца, да и отец ли он, кто мать — оставило много вопросов! Семён попытался заговорить с матерью, но она бросила в него другое полотенце и, плача ушла в комнату.
Через полчаса вышла и пришла к сыну на кухню.
— Алёну я увидела, случайно! Если бы не эта встреча, так бы и рос ребёнок сиротой при живом отце. Надеюсь, ты не сомневаешься, что у Алёны твоя дочь?
Семён помотал головой. Уж что — что, а заподозрить его Алёну в изменах ему бы никогда и в голову не пришло! Вопрос о матери ребёнка отпал сам собой.
— Живут в квартире у бабушки, родители забрали бабушку себе, потому что она больна и от неё Алёнушке не помощь была бы, а ещё одна забота. Дочка — вылитый ты, хотя ты этого не заслужил!
— Мама, — поморщился мужчина. — Давай по существу, без отклонений на мою внешность.
— Адрес я записала, да и была я у неё после.
— Сколько же ты про ребёнка знаешь?
— Да уже третья неделя пошла.
— Алёна просила не говорить?
— Нет, она не просила. Но если она тебе за это время о ребёнка не сказала, то и я молчала. А сегодня не выдержала, пусть простит меня доченька моя, Алёнушка. Смотреть не хочется уже на твои праздники!
— Мама, а не говорила она, почему тогда так внезапно исчезла?
— Да говорила, сынок!
Мария Петровна устало села на табурет, взяла со стола полотенце. Семён отодвинулся. Мать усмехнулась.
— Она тогда к тебе шла, хотела радостью своей поделиться. Лифт не работал и ей пришлось идти пешком. Живёшь то высоко, вот она и встала отдохнуть этаже на шестом. А на седьмом в то время ваши подъездные кумушки, бабка Валя, да Ивановна с седьмого этажа лясы точили, сплетни собирали. Алёну они не видели и трещали две трещотки, не умолкая, слышала я, как они болтать могут!
Прислушалась Алёна, а говорят -то они о тебе. Весь расклад и услышала. Кого ты привёл, сколько их бывает у тебя, какие гулянки, Алёну, кстати тоже в список приходящих дам внесли. Как мне сама Алёна сказала, думала не выдержит она, плохо стало, голова закружилась, только мысли о ребёнке помогли ей взять себя в руки.
А ты же знаешь бабок таких! Расскажут всё, что знают, а чего не знают, то придумают! Уж сколько она, бедная услышала, я и представить не могу. Развернулась и ушла. Не достоин ты той, радости, с которой она к тебе шла. И исчезла.
А тут случайность, встреча наша. Незнаю, сынок, что ты решил, но всё же надеюсь, что не смогла я эгоиста бездушного и бессовестного воспитать.
Семён сидел и слушал молча, хмуро глядя в пол. Потом поднял голову, посмотрел на мать и сказал:
— Нет, мама, не эгоист я! И душа у меня есть. Не искал Алёну, потому что обида была на неё, что убежала, спряталась. Но знаю, сам виноват. Люблю ведь я её, дурёху! Больше жизни люблю. А дочь! Это .., это всё, это радость, свет мой!
Незнаю, как, сколько и каким образом, но не появлюсь я у тебя один, только с невестой и дочкой! Жди, мама и верь мне! Не чурбан у тебя сын бессовестный, считай, что я уже женат!
И ведь уговорил Алёну! Ну, между нами, не долго она и сопротивлялась, тоже любила Семёна и после встречи с его мамой надеялась, ждала.
Свадьбу сыграли через месяц, дочь от отца не отходит, он в ней души не чает. Мария Петровна придумать и в сказке такого не могла. Сразу — и дочка, и внучка в её жизни появились!
Вот так в жизни бывает! Сплетницам развлечение, а судьбы рушатся, люди расстаются, горе случается! Не накинешь платок на чужой рот, не объяснишь тараторкам, какое зло они творят! Благо, что история хорошо закончилась, всё благодаря случаю! Счастья семье на долгие годы!
