Наташа сосредоточенно сводила отчет, работать на модной теперь удалёнке было не так просто, как мечталось раньше. Дома есть дома, то с собакой надо погулять, то выслушать дочкины новости, то соседка забежит на пять минут и проболтает все полчаса. Наконец, урвав часок тишины, Наташа погрузилась в цифры и коэффициенты.
Внезапно что-то щелкнуло, и всплывающее уведомление на экране домашнего компьютера оповестило о новом сообщении в социальной сети. Это Вероника, её 18-летняя дочь, обычно осторожная и строго следящая за личным пространством, не вышла из сети. Наташа, не задумываясь, кликнула по уведомлению, и на экране развернулась страница дочери с переписками. Пёстрые аватарки и фотографии, незнакомые имена, пересыпанные всевозможными смайликами, голосовые сообщения.
Наташа нажала на последнее голосовое сообщение, и в комнату ворвался хохочущий девичий голос, его хозяйка интересовалась, как прошло недавнее свидание Вероники. Наташа об этом свидании знала и улыбнулась. Стало быть ей она рассказала, а подружка пока еще остается в неведении…Наташа уже собралась было открыть следующее сообщение, как в памяти всплыла подзабытая история её юности.
… В тот день она, двадцатилетняя студентка, возвратилась домой после сдачи экзамена. Уставшая, но довольная, она вошла в квартиру и тотчас поняла: что-то случилось. Сердитый, с насупленными бровями, отец сидел на диване, скрестив руки на груди и молча смотрел на неё. Встревоженная мама теребила тесемку передника и, неодобрительно качая головой, тихо говорила отцу: «Спокойнее, Коля, спокойнее. Она сейчас сама нам все объяснит».
— Ну объясняй нам, дочь, — зычно и с нажимом произнес отец, —Объясняй, как докатилась ты до такой жизни. Как наплевала на все приличия и как думаешь жить дальше.
Наташа испуганно обвела взглядом комнату и наконец заметила лежащий на журнальном столике надорванный конверт и рядом с ним тетрадный листок, исписанный крупным убористым почерком. Её сердце камнем упало вниз. Они прочитали его письмо!
Она взяла листок и, пытаясь не разреветься от унижения, пробежала глазами по строчкам. Дмитрий вновь писал ей о том, как скучает, как вспоминает их жаркие ночи и ждёт, что Наташа все-таки изменит своё решение и примет его предложение о замужестве.
С Димой их связывали недолгие, но очень яркие отношения. Осознав, что любви к нему она не чувствует, Наташа честно сказала об этом. Дмитрий как раз собирался уезжать в другой регион, где получил работу и очень хотел видеть Наташу радом с собой. Но ей это было не нужно. Они расстались друзьями, и Дима стал писать ей длинные письма, в которых не уставал звать Наташу к себе. Некоторое время переписка то затухала, то вспыхивала с новой силой.
Общаться с Димой было интересно и Наташа от души желала ему, чтобы он встретил девушку, которой будет нужен. Он на самом деле был хороший, очень хороший, но не её человек.
И теперь родители были в курсе этой истории, в которую сдержанная Наташа никогда их не посвящала. Люди строгих нравов, с представлениями о том, что физические отношения возможны только после свадьбы, они вряд ли смогли бы понять её, сочли бы эту связь неприличной и неприемлемой.
И она не ошиблась. Отец, не сдерживаясь в выражениях, гневно высказал все, что думает о глубине её нравственного падения. Мама плача и причитая, вздыхала о несмываем семейном позоре. Единственным выходом родители посчитали их с Димой женитьбу и потребовали немедленно, пока он не передумал, дать несостоявшемуся жениху ответ.
— Какая свадьба? Вы что придумали, — плакала Наташа, — Я его не люблю. Он мне не нужен.
— Слыхала, мать? Она его не любит! — разъяренно кричал отец, — Когда в койку к нему прыгала, тогда любила? Будешь теперь как с@чка кобелей вокруг собирать?!
Вышел безобразный, унизительный скандал, после которого отец еще очень долго не разговаривал с ней, а мама смотрела таким жалостным взглядом, как будто жизнь Наташи была на этом кончена.
И даже спустя годы, Наташе не приходило в голову, что в той ситуации родители поступили очень некрасиво. Они не должны были читать её письма, не должны были так по-хамски вторгаться в личное пространство взрослой совершеннолетней дочери. Всё это она поняла только сейчас, за секунду до того, чтобы открыть и беззастенчиво прочесть переписку своей Вероники. Наташа бросила мышку, встала из-за стола и принялась мерять комнату нервными шагами.
В эту минуту она должна была правильно решить вопрос, который отозвался в её памяти неприятной картинкой из прошлого. Имеет ли она право тайно читать переписку дочери? Готова ли она к тому, что может узнать? И что ей потом делать с этим знанием? Готова ли она пожертвовать прекрасными отношениями с дочерью из-за беспокойного материнского любопытства?
Наташа села в кресло, еще пару минут безуспешно пыталась вернуться к работе. Наконец, она открыла страницу дочери и нажала на иконку выхода, закрывая перед собой все мучившие её вопросы. Дышать и думать сразу же стало легче. Потрепав по холке ластящегося пса, она вновь принялась за отчет.
