Мария с Сергеем выросли в одном детдоме. Переступив его порог, оказались в бурном водовороте чужой реальности. Надо было где-то жить, за что жить … Долгими зимними вечерами они катались в полупустых троллейбусах и мечтали, что когда-то будут сидеть вдвоем в уютном доме у камина и пить дорогое вино. А за дверью с цветными витражами спать их дети.
С помощью добрых людей, которые в свое время брали детей из интерната на рождественские и пасхальные каникулы, Сергей сделал загранпаспорт, визу и поехал на заработки. А Маша жила в общежитии, работала официанткой и ждала суженого. Через несколько лет он вернулся.
— Сначала — свадьба, — настоял. — Хочу, чтобы с нами разделили радость наши друзья, воспитатели. Хочу, чтобы ты была в красивом платье. Выбирай!
И Мария выбирала … Долго, тщательно. Никак не могла привыкнуть, что не надо экономить, что Сережа готов купить ей самое дорогое платье в городе. Наконец выбрала. Легла она на хрупкую девичью фигуру, как вылитое.
А потом была свадьба. Небольшая, но такая веселая, изысканная. Старушка воспитательница весь вечер плакала. Она никогда не была в таком дорогом ресторане. И никогда не думала, что будет гулять на столь роскошной свадьбе своего ученика. А счастливый жених поцеловал ей руку и попросил побыть на этой свадьбе в роли … крестной мамы. И так заливисто она пела «Под белую фату, под венец …», что музыканты аплодировали!
Впоследствии у Маши с Сережей год за годом родились двое красивых детей – Соня и Олег. Молодая жена растила их одна, так как муж продолжал работать за границей, чтобы заработать на дом.
Страшная весть оборвала счастье Марии неожиданно. По телефону ей сообщили, что любимый … погиб. Все сбережения женщина потратила на то, чтобы доставить тело мужа домой и похоронить его. Соне было три годика, Олегу — два … Отдала их в родной детдом, пока занималась перевозкой тела и похоронами.
А потом ее жизнь просто кончилась. Ходила, готовила есть, гуляла с детьми, как робот. Потому что должна была. Когда в доме закончились крупы, мука, деньги, попыталась устроиться на работу. Но детки маленькие, болеют … Один работодатель ее освободил, второй …
Сначала продала шубу, которую ей привез Сергей. Потом — серьги, подаренные им же на день рождения. Затем — икону, доставшуюся в наследство от бабушки ,что охраняла ее сиротскую судьбу. Поэтому дошла очередь до кольца. Пришла в ломбард и … не могла снять ее с набухшего пальчика. Казалось, оторвала вместе с обручальным кольцом частичку сердца.
Однажды Маша открыла шкаф и прижала к распухшему от слез лицу свое свадебное платье. Вдыхала запах ткани, гладила дрожащими руками игривые блестки. А утром понесла свое платье, как последнее воспоминание о потерянном счастье, на рынок.
— Сколько? — спросила, брезгливо надув губы, какая старшая женщина.
— Тысячу рублей, — тихо ответила Маша, поправляя оттопыренные бусинки.
— Тысячу? — удивилась женщина. — Да оно уже давно из моды вышло! В ней, пожалуй, еще твоя бабушка выходила замуж … — и пошла, отравляя рыночное многолюдье своим сердитым ворчанием.
— Сколько платье? — снова спросил кто-то.
— Девятьсот рублей … — ответила Маша.
— А молодая, выходившая в этом платье замуж, хоть счастлива?
— Счастливая. У нее двое детей, она любит своего мужа и уверена, что любит всю жизнь … — торжественно сказала Маша.
— А он ее? — не отставала женщина далеко не брачного возраста, которая, видимо, просто хотела поговорить.
— А он … — и Мария глотнула слезу. — А он ее любит, как никто никого в этом мире не любил и не будет любить.
А потом сняла с шеста свою свадебную память, зачехлила, повесила на руку и ушла.
