Я из того поколения, которое учили работать не покладая рук, растить детей, заботиться о своих родных, всегда ставить чьи-то интересы выше собственных. А вот задумываться, чего мы больше всего хотим и почему живем так, а не иначе, — это не о моих ровесниках. И, возможно, я, как и тысячи других женщин возраста сорок плюс, так бы и не поняла, что никогда не поздно изменить свою жизнь, если бы не Виктория.
— В сорок шестой квартире — новые соседи, — однажды сообщила за ужином Галя. — Вернее, одна соседка. Я сегодня возвращалась из института и видела, как она командует грузчиками.
— Почему ты решила, что она одна? — спросила я, подкладывая в тарелки еще салата.
— Ну по ней видно, — пожала плечами дочь. — Женщина немолодая, но такая ухоженная, деловая. Стопроцентная «одиночка».
Вымыв после ужина посуду и развесив на балконе свежевыстиранное белье, я пошла в душ и долго разглядывала в зеркале свое отражение. Из зеркала на меня смотрела уставшая немолодая женщина, двадцать лет проработавшая медсестрой в больнице, вырастившая дочь и терпеливо сносящая все невзгоды жизни маленького человека. Никаких взлетов и падений, никаких особых побед или поражений.
С грустью я отправилась в спальню. Костя лежал в постели, близоруко уткнувшись в книгу. Даже не оторвался, когда я легла рядом.
— Костик, — спросила тихо. — Скажи, я у тебя, какая?
— В смысле? — уточнил он, все так же не отрываясь от книги.
— В буквальном. Назови меня каким-нибудь одним словом.
— Ну… обыкновенная, — буркнул Костя, отложил книгу и щелкнул выключателем. — Ложись спать, Аня. А то тебе на ночь глядя какая-то ерунда в голову лезет.
Он развернулся ко мне спиной и спустя пять мину захрапел. А я лежала в темноте, глядя в потолок, и непрошеные слезы собирались в уголках глаз. Что может быть хуже, чем стать обыкновенной для любимого?
В ту ночь мне приснился Костя — совсем молодой, с густой шевелюрой черных волос. Я шла ему навстречу в развивающимся на ветру платье, и в мыслях и ногах была такая легкость, какая бывает лишь в двадцать лет. Подошла, он взял меня за руку, глядя влюбленным взглядом. «В сорок шестой квартире новая соседка, — внезапно сказал муж. — Красивая».
Я резко проснулась, словно вынырнув из глубокой воды, и почувствовала, как часто бьется сердце.
А через пару дней наконец познакомилась с ней.
— Здравствуйте, я — Виктория, — представилась женщина, стоящая на пороге нашей квартиры. — На днях переехала и вот решила познакомиться с соседями. Надеюсь, мы подружимся.
— Надеюсь, — улыбнулась я.
Женщина показалась мне милой и интересной, она умела расположить к себе. Надежды оправдались: спустя какое-то время мы действительно подружились.
Вика рассказала мне, что после развода со вторым мужем они продали дом, и на свою долю она купила здесь квартиру. И теперь вот стала холостячкой. В одном моя Галя ошиблась: у Виктории есть двое сыновей.
— Не страшно было разводиться? — спросила я. — Дети же.
— Страшно чувствовать себя несчастной всю жизнь, — коротко ответила соседка.
Несмотря на то что мы с новой подругой были почти ровесницами, ее взгляд на многие вещи кардинально отличался от моего. Виктория знала себе цену, умела радоваться жизни и трезво смотрела на все, что происходит вокруг. Как-то я пожаловалась ей, что наши отношения с мужем стали не теми, что прежде. Костя нынче обращает на меня внимания не больше, чем на микроволновку, которая разогревает ему ужин.
— Иногда мужчины забывают, за что нас полюбили, сказала Вика. — И им периодически нужно об этом напоминать.
— Да уж… — вздохнула я. — Но ведь мы стареем, наши чувства тоже, и былого никогда уже не вернуть. А так хочется.
— Вот и неправда, — улыбнулась Вика и коснулась рукой моей груди там, где сердце. — То, что у тебя тут, никогда не постареет. А потому и любовь тоже не имеет ни возраста, ни срока годности. Она либо есть, либо ее нет.
В выходной день подруга позвала меня на шопинг. Я впервые за много лет ходила по торговому центру, выбирая вещи для себя, а не для дочери.
— Если ты сама не будешь любить себя, то кто тогда станет? — напоминала мне Виктория.
В тот день по пути домой мы завернули еще и в парикмахерскую, где я решилась вернуть цвет, который носила в молодости — светло-русый.
— Ты сегодня… какая-то не такая, — отметил за ужином муж.
— Да? А какая? — уточнила я, лукаво улыбаясь.
— Другая, буркнул Костя и уткнулся в свою тарелку.
«Этот ответ мне нравится гораздо больше», — удовлетворенно подумала я.
Приближалась 20-летняя годовщина нашей свадьбы.
Папа просил совета, что тебе подарить, — по секрету призналась Галя. — Он выбирает между мультиваркой и набором кастрюль.
— Скажи ему что я хочу куда-нибудь поехать. Например, в горы… Всю жизнь мечтала, а ни разу не была!
В общем, в следующем месяце, когда у Кости будет отпуск, мы отправимся с ним в двухнедельный тур по Алтаю. Конечно, новый набор кастрюль мне бы тоже не помешал, но отношения дороже.
— Не ожидал, что ты захочешь такой подарок, — сказал супруг, когда я пришла в восторг от преподнесенной мне путевки. — Думал, Галка шутит.
— Что может быть лучше, чем провести время с любимым мужем? — игриво подмигнула я.
Когда я была подростком, то смотрела на своих родителей, живущих скорее как друзья, чем возлюбленные, и клялась себе, что меня никогда не затянет эта рутина будничных отношений. Но позже поняла: любые чувства бессильны перед временем, чей необратимый поток способен затушить любой пожар.
«Все проходит», — гласила надпись на кольце царя Соломона… Да, плохая сторона жизни в том, что каждый день на наших лицах будут появляться новые морщинки, а в волосах — седина. Но ведь есть и хорошая: старея снаружи, мы способны сохранять молодость души, а это значит, что не постареет и наша любовь.
