Мать приезжает к нам редко, примерно раз в неделю-две. В последнее время я иду встречать ее из метро. Прихожу немного раньше, каждый раз волнуясь, словно перед первым свиданием.
Внимательно изучаю глазами людей, ищу знакомый силуэт, боясь пропустить родное лицо, и замечаю, что она точно так же ищет меня среди незнакомцев.
Она делает вид, что мне не стоило приходить, однако я вижу как радостно блестят ее глаза, как расправляются плечи. Я беру ее сумку, и как галантный кавалер подаю ей руку.
Я ее опора. Мы медленно идем, так, как удобно ей. Борьба с онкологией делает ее слабее с каждым днем, но она упорно старается не показывать этого.
Наши встречи — это пару минут, когда мы остаемся наедине, для того, чтобы сказать друг другу то, что другие слышать не должны.
«Сегодня у меня начали сыпаться волосы». Она трогает шевелюру и показывает мне пучок черных коротких волос между своими пальцами. Я смотрю на ее руку и мое сердце предательски подпрыгивает к самому горлу. «Ничего. Я дам тебе красивый платочек, чтобы они не падали на пол, хорошо?».
В тот вечер мой личный кошмар приобрел новые обороты. Я вычесывала ее над ванной, собирая в кулак все то, что падало с ее головы, местами оголяя бледную кожу. Было страшно. Я не могла отвести взгляд от этого зрелища. Оно словно притягивало дьявольским магнитом. Я не плакала.
Я молча скрипела зубами, стирая последние остатки эмали. Первый этап был пройден. Этап принятия того, что что-то в жизни уже изменилось навсегда.
Через неделю она полностью облысела..
