Услышала этот рассказ от знакомых. Никита Александрович – молодой военный пенсионер, давно мечтал о домике в деревне. Вместе с женой они долго выбирали район в Тверской области, от Москвы три с половиной часа езды по хорошей дороге.
Деревеньку хотели небольшую, чтобы отдых был настоящим, без шумных дорог, большого количества населения, с хорошей экологией. И чтобы речка и лес с грибами и ягодами. Так и получилось.
Домик им достался хоть и старенький, но довольно крепкий и просторный. А главное – с хорошим садом, банькой и даже с собственным прудиком на окраине участка. Прелесть.
Но первая эйфория прошла довольно скоро. Не учли москвичи одно важное обстоятельство – соседство. А это, порой, играет решительную роль в обстановке и всем укладе жизни.
Первое время молодые соседи Игорь и Света частенько заглядывали к Никите и Марине справиться: как, мол, дела у переселенцев? Не нужен ли какой инструмент или что подсказать.
Соседи были местными, с четырьмя детьми, и труженицей бабушкой, которая держала свиней, кур и корову. Никита и Марина даже обрадовались сначала: можно было купить и яйца, и молоко рядом.
Но визиты соседей не прекращались. Они то и дело заглядывали на часок, посиживали у порога на табурете, а разговоры были ни о чём.
Когда Никита и Марина обустроились, и к ним приехали на лето внуки, то соседские ребятишки буквально переселились к ним во двор. С утра до вечера все дети играли, бегали, резвились. Своих трое внуков и трое соседских детей. Целая группа. Вроде и весело всем, и хорошо, но Марина стала уставать от присутствия соседских ребятишек.
— Ну, ладно бы поиграли и ушли, — говорила она мужу, — а они ведь весь день с самого утра до вечера. И родители их не спохватятся. Спихнули и рады. У нас играют, у нас в саду ягоды едят, обедом угощаю, с нами в лес на прогулку идут. Я – что, няня для всех? А они не такие и большие: 6 лет, 8 и 10. Наши младше. За троими смотреть или за шестерыми?
Муж согласно кивал.
Мало того, соседи стали занимать деньги. Молодой муж любил выпить, жена получку отнимала, так он повадился у Никиты выпрашивать. Один, два раза дали в долг, потом Света ругалась. Перестали давать. Так он все равно временами приходил и выпрашивал. Кому это приятно?
Несколько раз не отдавал, хотя и суммы были небольшими. За него старалась отдать долг бабушка – его мать. Но не деньгами, пенсия у неё была небольшая, а несла то ведро картошки, то морковки, то прошлогодних заготовок.
Соседи всегда писали список продуктов, нужных им, если Никита с Мариной ехали на своей машине в город. К этому обязательству Марина и Никита уже привыкли.
Нередко приезжали из Москвы к Никите и Марине друзья или родственники. Хозяева организовывали застолье. И соседи словно ждали этого часа. Тут как тут. Вроде как их присутствие само собой разумеющееся. Идут будто бы за детьми вечером со двора забрать, а сами проходят к столу в саду, начинают здороваться, разговаривать, присаживаются.
— Как они не понимают, что у нас свои интересы с нашими друзьями, свои разговоры? Мы, может, хотим одни посидеть, поговорить? О своём. А наши соседи тут причём? Тем более с ними разговаривать вообще не о чем. Игорю лишь бы выпить, а у нас – чай.
— Скучно им, — оправдывал соседей Никита.
— А нам с ними весело! – не успокаивалась жена. – Не всегда же теперь мы должны встречать друзей вместе с ними. Они нам только соседи. И никто больше.
— Соседи в деревне – больше, чем соседи… — вздыхал Никита. – Это понятно. Но я и сам подустал от них. Нам их не понять. А им невдомёк, что мы тяготимся.
Однажды у Марины и Никиты простудилась внучка. Девочка болела больше недели с температурой. Это стало естественным поводом к отказу от соседских детей. Марина строго сказала Свете, что дети могут заразиться, и что ей сейчас не до них – пусть не приходят. Марина даже закрыла калитку на ключ. Накануне Никита вставил личину. С тех пор калитка запиралась именно от соседских ребятишек. Внуки Марины и Никиты теперь выходили гулять только на улицу, когда хотели. А во двор уже соседских ребят не водили.
Поэтому и в саду, и в огороде у Марины соседские дети уже не хозяйничали: ягоды не обрывали и морковь не таскали. В свой огород бабушка их не пускала. И в чужой не стали ходить.
Никита устроил для всех деревенских детей на поляне у домов детскую площадку: соорудил столик со скамейками, невысокий турник, качели. А Марина покрасила всё разноцветной краской.
Когда Марина вела внучат в лес или на речку, то соседских ребят с собой не брала, а отправляла домой к матери. Мало ли что случится, а ответственность большая – жизнь ребёнка.
Так, потихонечку, Марина и Никита оградили себя от навязчивых соседей, запираясь на ключ. Другого выхода не придумали.
— Не знаю, что они про нас стали думать. Не знаю. Кажется, приуныли, улыбаться стали меньше. Сквозь зубы здороваются. Но не родня же мы им. К ним не знаю, как и дверь открывается. Ни разу не была. И не звали. Не любительница я по соседям ходить-сидеть. Столько дел дома и в огороде! – говорила Марина. – Но нам стало полегче. Не проходной двор, как раньше. Поспокойнее. Мы же к тишине и покою сюда ехали — на природу с внуками летом жить.
— Да, — соглашался Никита. – Случись чего – всегда поможем, если надо. Продукты каждую неделю им привозим из города. Лекарства, если занадобится. А жить всем вместе – это не наше… Уж такие мы люди. Плохие или хорошие… Это кому как. А деревню мы полюбили. Красота у нас необыкновенная. Может, решимся и совсем тут старость встречать. Посмотрим. Время покажет.
