Катя и Кава — две милые старушки, две родные сестры, с которыми я познакомилась, когда у меня был ремонт одежды в одном из Универмагов города. Они принесли вещи на ремонт и поинтересовались, шью ли я платья? С тех пор у нас началось сотрудничество, длиной в несколько лет.
Было им лет по 70, одна сестра чуть старше, приходили всегда только вдвоём, никогда не видела их по отдельности. Даже в магазине или на улице всегда они были неразлучны.
Были ли у них дети, внуки, я незнаю! Не было у меня привычки расспрашивать клиентов о родственниках. Те, кто хотел, сами всё рассказывали, а те, кто молчал — значит говорить о себе не хотели, зачем быть настырной и лезть человеку в душу.
Единственное, о чём мне рассказали, что ткани, из которых они шьют, достались им от мамы и что у них есть садовый участок, где они усердно трудятся. И про имя Кава, честно говорю, спросила.
Внешне они были полной противоположностью! Катя среднего роста и полная, круглое лицо, короткая стрижка, всегда ходила с матерчатой сумочкой, типа сетки. Кава — высокая и худая.
Почему Кава? Настоящее имя женщины — Клава, но, будучи совсем маленькой имя своё она не выговаривала. Когда девочку спрашивали, как тебя зовут, она всем отвечала Кава! Так и приклеилась эта Кава к ней на всю жизнь.
Сначала называли в шутку, а потом уже и внимания никто не обращал — Кава, так Кава! Сама она была не против такого имени, ну и проблемы в этом никто не видел. Её даже на работе звали Кава, тётя Кава, Кавочка.
«Главной» в их тандеме была Катя! Она всегда обговаривала, что они будут шить, выбирала фасон и ткань, рассчитывалась за пошив. Кава больше молчала, хотя Катя всегда спрашивала её, согласна ли она или хочет что — то другое? Кава же всегда соглашалась с сестрой.
Они так и звали друг друга — сестра, сестрица, по именам назывались очень редко. Шили много летних ситцевых платьев. Ткани были старых времён, но хорошего качества. Ширина ткани была «по — старинке» 80 или 90 сантиметров. Остатков от ширины ткани было немного, но даже эти полосочки всегда они забирали.
У меня было правило — я никогда не выбрасывала остатки, даже самые маленькие, пока не отдам заказ, и даже потом хранила их несколько дней. Некоторые сразу говорили, что остатки или обрезки им не нужны, но бывали случаи, когда прибегали дня через два и спрашивали, не остались ли обрезки.
Один из примеров! Парень укорачивал джинсы, дорогие, необычного цвета, коричневато — чёрного, обрезки ему были не нужны, а через несколько дней, катаясь на горке зимой, порвал брюки на коленке, найти подходящую ткань не мог, обрезки пригодились.
Один раз Кава спросила у Кати, зачем она забирает такие полоски, на что Катя ей ответила:
— Сестра, они нам пригодятся в саду, ими можно помидоры подвязывать!
Так я узнала, что у них есть сад.
А мне то и лучше! За годы шитья скапливались мешки ткани, от которых отказались клиенты — были и маленькие кусочки, и побольше. Одной знакомой я отдавала обрезки, она занималась пэчворком.
Катя не была жадной, она была хозяйственной! Платили всегда хорошо, шили много, заказ забирали в назначенный день. Работать с ними было легко и приятно! Никакого недовольства, недомолвок и проблем не возникало.
Да и вещи их всегда шились с первого раза, без долгих примерок и подгонов. Они чем — то мне напоминали Питерскую интеллигенцию старого поколения — вежливые, исполнительные, всегда всё спокойно и вовремя.
Почему вдруг я вспомнила о них? Сегодня в магазине услышала, как одна бабушка разговаривая со своей спутницей, обращалась к ней «сестрица», согласитесь, не так часто встретишь такое обращение!
И сразу появились в памяти две бабушки, Катя и Кава, которые шили у меня платья очень давно, лет двадцать назад. Скорее всего их уже нет. И горько представить, что одна из них ушла раньше, а вторая осталась в одиночестве.
Они были одно целое, две ветки от одного дерева, жили, касаясь друг друга, всегда вместе, всегда рядом! И только в сказках бывает, что «они жили долго и счастливо, и ушли в один день!»
В жизни, к сожалению всё не так просто и красиво! Эта страница давно прочитана и закрыта, но появилась случайно в памяти, добрым словом хочу вспомнить двух старушек, с которыми мне повезло общаться.
