Хорошо тому, кого природа от рождения наградила красивым лицом, фигуркой с изгибами в нужных местах и стройными длинными ногами.
А если ты низенькая, толстенькая девочка с круглым, как тарелка, ничем не примечательным лицом? Тогда как быть?
Говорят, что лицо можно сделать: тут подкрасить, там подвести, это выпятить, то спрятать. Но кисточке визажиста негде особо разгуляться, когда перед ней малюсенькие глаза, курносый нос и ниточка детских губ. И даже уколы ботокса ничего не могут исправить в этой ситуации, придавая неестественно раздутым губам донельзя дурацкий вид.
Вот и оставалась Наташе Чуплыгиной по кличке Чупа только горестно вздыхать, придирчиво разглядывая себя в зеркало.
Ей очень хотелось выйти замуж. Ну, во-первых, чтобы вырваться из дома, где вечно пьяный отец (потерявший работу ещё в начале 90-х) скандалил и дрался с матерью — посудомойкой в кафе. Семья жила бедно, едва сводя концы с концами.
Во-вторых, Чупа хотела, чтобы у неё появился мужчина. В своих мечтах она каждую ночь занималась с ним сексом, варила борщи, гуляла по городу на зависть всем менее удачливым подругам.
Но была и третья немаловажная причина. В мирке, где обитала Чупа, выйти замуж считалось смыслом жизни, можно сказать, её апогеем. Шумная свадьба со всеми атрибутами этого торжества, смена фамилии и кольцо на пальце – только заполучив всё это, девушки из окружения Чупы считали себя навсегда покинувшими ряды неудачниц.
В её классе с кавалерами было негусто – на двадцать три девчонки всего лишь шесть мальчишек. С ними у Чупы не сложилось даже приятельских отношений: вредные пацаны дали ей прилепившуюся кличку и часто дразнили. Не лучше дело обстояло и с одноклассницами — не блиставшую никакими талантами тихую Чупу никто не замечал. И единственной, с кем она подружилась, была точно такая же неприметная девочка Лена Зверева, которую за слегка выпирающиеся передние зубы злоязычные школьники прозвали Зайчидзой.
С горем пополам окончив школу, Чупа решила: всё – довольно ей прозябать на последних местах в очереди за мужским вниманием. И она дерзко устремилась на передовую борьбы за будущего мужа, устроившись секретаршей на кафедру факультета «Автомобильное хозяйство» местной сельскохозяственной академии. Здесь учились только парни, а на безрыбье, как известно…
Увы, вскоре Чупу ждало сокрушительное фиаско – даже самые субтильные и неказистые, покрытые прыщами пареньки не обращали на неё ни малейшего внимания, несмотря на настойчивую демонстрацию желания познакомиться поближе.
Своими разочарованиями она делилась с Зайчидзой. Надо сказать, что той тоже катастрофически не везло с мужским вниманием.
Подружки часто заливали своё горе вином в подсобном помещении ларька, в котором Зайчидза торговала жевательными резинками, журналами, игрушками и прочей мелочью. И хотя, подвыпивши, она рассказывала, что один хмырь, покупая жевательную резинку, постоянно ей подмигивает, скептически настроенная Чупа была уверена, что у парня просто нервный тик.
Поздно ночью покачивающиеся пьяненькие подружки горестно плелись домой, в неосознанной надежде поглядывая на припозднивших мужчин – а вдруг?
Но, спеша домой, те обходили девушек как досадную помеху. И даже самые пьяные особи противоположного пола почему-то упорно не обращали на них внимания.
И как быть с такой напастью?
Однако Чупа не собиралась бездействовать, обжираясь с горя тортиками у экрана телевизора, где кипели страсти и даже страшненькие, похожие на летучих мышей, секретарши выходили замуж за своих боссов – миллионеров.
Как-то Чупа прочитала в газете объявление, что в пригородном поселке Атамановка принимает желающих излечиться от «венца безбрачия» девиц некая колдунья в десятом поколении, магистр черной и белой магии, внучка знаменитой мадам Блаватской, к тому же ещё и финалистка «Битвы экстрасенсов» Аглая Блаватская. С плохой фотографии смотрела похожая на цыганку загадочная женщина с огромными глазами, и Чупа решилась – какой-никакой, но всё-таки шанс. А вдруг да поможет?
Зайчидза подругу высмеяла, но денег взаймы дала, хотя Аглая коварно искушала потенциальных клиентов бесплатным первым приемом.
— Да хватит тебе… это замануха. Без денег у гадалок делать нечего.
— Она не гадалка, а ведьма.
— Не один ли чёрт!
Воскресным февральским утром Чупа встала пораньше, села на автобус, который шёл в Атамановку, и поехала навстречу судьбе. Автобус буквально полз по городу, петляя по многочисленным улочкам, и волнующаяся в ожидании встречи с ведьмой Чупа насчитала одиннадцать остановок до поселка.
За рулем сидел молодой парень, который сам объявлял названия остановок. Народу в выходной день из города ехало немного, поэтому девушка подсела ближе к водителю, чтобы случайно не проехать мимо.
Аглая не обманывала ожиданий своих клиентов, и её затянутая мрачными драпировками приемная была украшена множеством свечей, разноцветными черепами и чучелами страхолюдных ящериц. За стеклом подсвеченного аквариума ползали красные и синие жабы, а у таинственно мерцающего прозрачного шара дрых беспросветно черный пушистый кот.
Обвешанная амулетами и бусами темноволосая женщина глянула на оробевшую Чупу страшными, обведенными черными тенями глазами, и сказала, что прием у неё, конечно, бесплатный, но вот «венец безбрачия» — это такая услуга, что без денег не снимается.
— Мне-то ничего не надо – я насыщаюсь энергией звёзд, но чтобы неудача от тебя отстала, духам нужно принести жертвы. Сама понимаешь, никто бесплатно не отдаст мне черного петуха. Впрочем, если хочешь, можешь сама его купить, рассечь грудь и прямо из живого вытащить сердце, почки…
Оказывается, стоил этот черный петух, как хорошая свинья – целых шесть тысяч, но вытаскивать из кого-то сердце и почки, да ещё из живого?
— Нет-нет, вы уж как-нибудь сами, — перепуганная Чупа дрожащими руками вытащила из сумочки занятые у Зайчидзы деньги. – Я и петухов, и крови боюсь…
— Тогда посиди здесь, пока я посмотрю, что скажут духи.
Аглая удалилась, оставив Чупу в одиночестве в черной комнате. Устав без толку таращиться на шар, она протянула руку к коту. Тот предостерегающе открыл ярко-желтый глаз и зевнул.
Девушка осмелела и почесала ему за ухом. Кот поднялся с места, не спеша потянулся, спрыгнул со стола, и… нагло пометил ей сапог.
— Ах, ты, бессовестный! – взревела Чупа и, брезгливо дернув ногой, нечаянно толкнула стол.
Видимо, стеклянный шар был плохо закреплен на подставке, потому что вдруг покатился к краю стола. Чертыхающаяся девушка не растерялась и сумела поймать его за мгновение до того, как он приземлился бы на пол.
И как на грех, именно в этот момент появилась Аглая. Увидев клиентку с шаром в руках, она грозно насупилась.
— Это кот… — попыталась оправдаться струсившая Чупа.
Однако колдунья властным жестом заставила её замолчать.
— Духи сказали, что счастье ты найдешь в пути. Вот и иди себе с Богом!
И за этот совет она заплатила шесть тысяч – большую часть месячной зарплаты?
Возвращалась расстроенная Чупа на том же автобусе, что и приехала. Она узнала водителя – веснушчатого рыжеволосого парня.
Возле его кабинки вновь оказалось свободное место, и расстроенная Чупа опустилась на него, угрюмо глядя на дорогу.
Автобус полз по городу в обратном направлении, водитель то и дело поворачивался к ней лицом, наблюдая, как выходят пассажиры, и они несколько раз встретились взглядами.
И вдруг он обратился к девушке.
— Что такая грустная, красавица?
Услышав заглушенный шумом двигателя голос, Чупа не поверила собственным ушам – её никогда не называли красавицей. Она осторожно оглянулась, но рядом не оказалось никого, хоть сколько-нибудь подходящего под это определение. В проходе стоял вонючий бомж в замызганном плаще, держа корзинку с подозрительными грибами. Его подруга тоже не радовала ни глаза, ни обоняние.
Парень же продолжал улыбаться, и горячая волна надежды захлестнула её исстрадавшуюся по мужскому вниманию душу. Чупа бросила быстрый взгляд на сжимающие баранку руки – обручального кольца не было. Неужели…
— Да вот, ездила тут по делу.
— Я всё время на этом маршруте, и раньше тебя никогда не видел.
Он сразу же перешёл на «ты», и Чупе это показалось хорошим знаком.
— А ты, что ли, всех знаешь в Атамановке?
— Тех, кто пользуется автобусом, в лицо знаю.
Слово за слово, и как-то незаметно они доехали до Чупиной остановки. Ах, с какой неохотой девушка покидала автобус! Однако она понимала, что лучше не выказывать разговорчивому водителю особой заинтересованности, иначе он невесть что о ней подумает. Но как же быть? Другой такой шанс может и не выпасть, хоть сто лет потом колеси по всем городским маршрутам.
Наверное, азарт такой силы может испытывать только взявшая след гончая. У Чупы от возбуждения раскраснелось лицо, дрожали руки, и она даже отшатнулась от зеркала в прихожей, увидев, каким острым блеском светятся глаза.
«А ведь и Аглая сказала: «Найдешь своё счастье в пути». Нет уж, я его не упущу!» — решила она.
Но у Чупы не было особой возможности мотаться по городу на автобусе. С восьми и до семнадцати часов она была привязана к рабочему месту. Правда, были ещё два выходных, но оставлять заинтересовавшего её парня без пригляда на столь долгий срок Чупе представлялось глупым.
На следующий день девушка с трудом дождалась окончания рабочего дня, освежила макияж и в радостном волнении едва ли не полетела к автобусной остановке.
Моросил ледяной дождь, под ногами хлюпал раскисший снег, и каждый раз, завидев на автобусе заветный номер маршрута, Чупа с громко стучавшим сердцем выходила из-под хлипкого навеса, но мужчина за рулем оказывался незнакомым, и она уныло возвращалась назад.
Бесплодно прождав на остановке до восьми часов, голодная и продрогшая Чупа разочарованно поплелась домой – у парня то ли был выходной, то ли его перевели на другой маршрут.
Но на следующий вечер, одевшись потеплее, Чупа вновь в полной боевой готовности застыла на остановке. И её упорство было вознаграждено – не прошло и получаса, когда она заметила за лобовым стеклом знакомое веснушчатое лицо.
— Ну что, сероглазая, — сразу же узнал её парень, — опять в Атамановку?
— У меня тётка там живет, и вот заболела, — поспешно выдала Чупа тщательно обдуманную причину поездок, — придется теперь каждый день навещать. Далеко, а надо! Так-то я в сельхозакадемии в деканате работаю.
Девушка специально добавила голосу немножко официальности, чтобы водила понял, что она не «хухры-мухры», а особа, имеющая непосредственное отношение к науке и высшему образованию.
— Жаль твою тётю, — посочувствовал парень, и автобус покатился дальше.
Она вылезла в Атамановке на прежней остановке, а потом, перебежав через дорогу, стала терпеливо дожидаться, когда этот же автобус поедет обратно.
И они опять разговаривали – так… ни о чем: о погоде, последних городских новостях, фильмах. Как оказалось, парень интересовался политикой, и Чупа, отогнав от телевизора недовольно ворчащих домочадцев, целый вечер слушала новости и внимала аналитическим передачам, изо всех сил борясь со сном.
— Совсем у Наташки кукушка съехала, — сделало вывод семейство, — болтается где-то целыми вечерами, а потом ещё патриотические бредни Соловьева слушает. Следующая остановка – сумасшедший дом.
Познакомилась Чупа с предметом своей страсти только после того, как трижды съездила с ним в Атамановку. У него оказалось содидное имя – Петр.
Когда количество поездок перевалило за десяток, Чупа уже не вылезала на своей остановке, а продолжала ехать с парнем по маршруту. Чтобы особо не тратиться, она даже разорилась на проездной билет.
Нельзя сказать, что их автобусный роман развивался бурно, но всё-таки настал момент, когда Петр пригласил свою преданную пассажирку на свидание.
Они договорились сходить в кино.
Как же Чупа волновалась: сбегала в парикмахерскую, позаимствовала у Зайчидзы новенькую модную курточку и сапоги. Девчонки на кафедре её накрасили.
С громко бьющимся сердцем, нервно стуча каблуками чужих сапог, она появилась у кинотеатра.
Петр ждал её у касс, и Чупа от неожиданности замедлила шаг.
Дело в том, что за рулем водитель выглядел гораздо солиднее – может, подушку под зад подкладывал или сиденье подкручивал. А теперь к ней подошел щуплый невысокий паренёк росточком с саму Чупу, к тому же в растянутых на коленях джинсах и куртке, которая ему была явно велика. «Хмырь хмырем!»
Пытаясь скрыть разочарование, девушка робко улыбнулась – всё-таки это было её первое свидание. «Ну, ничего, — мужественно приободрила она себя. – Затем мужчинам и нужна жена, чтобы следить, в каком виде они выходят из дома. Я им займусь – такую конфетку сделаю, что все обзавидуются».
— Ну что, пойдём… сеанс скоро начинется, — предложила она.
Но Петр окинул неожиданно недовольным взглядом и её, и кинотеатр, а потом вдруг заявил:
— Да ну его – кино это! Пойдем где-нибудь посидим… пивка попьем.
Чупа с удовольствием откликнулась бы на приглашение. Однако недавно в деканате одна из студенток жаловалась, что парень пригласил её в кафе, заказал дорогие блюда, а потом исчез, оставив расплачиваться спутницу. У бедняги денег не оказалось, и ей пришлось три дня грязную посуду в кафе мыть вместо того, чтобы ходить на лекции.
Петр не был похож на такого афериста, но кто знает? Больше всего на свете боясь потерять работу, Чупа не могла позволить себе роскошь стать доверчивой дурочкой: у неё в кошельке грустно позвякивали только сто пятьдесят рублей мелочью – на билет в кино.
Однако где же они могли ещё выпить пива и поговорить? Не на лавочке же в парке– и холодно, и не комильфо – что они, бомжи, что ли?
И тут её осенила мысль, показавшаяся Чупе единственным выходом из положения.
— У меня тут неподалеку подруга работает, — предложила она. – Может, у неё в подсобке посидим. Зай… Ленка нам не помешает.
— Пойдем, — покладисто согласился Петр. – Только сначала пивка зацепим.
Когда, купив пива и рыбы, они подошли к ларьку Зайчидзы, парень расплылся в удивленной улыбке.
— Так твоя подруга здесь работает? Я у неё жевательную резинку покупаю – пытаюсь курить бросить.
Чупе что-то не понравилось в его словах, и всё же она заглянула в окошко.
— Гостей примешь?
Когда подруга распахнула дверь, то не сдержала удивления:
— Наташка, а этого ты откуда притащила?
— В смысле? – не поняла Чупа и, победно вздернув подбородок, представила кавалера. – Это Петр. Мы пиво принесли.
— Петр, значит, — странно улыбнулась Зайчидза. – Ну, проходите.
Не прошло и четверти часа, как Чупа поняла, какую ошибку совершила, притащив Петра в ларек. Она думала, что, пока будет строить глазки кавалеру в подсобке, Зайчидза продолжит торговать, но подружка повесила на окошко табличку «Отошла» и присоединилась к ним.
И получилось так, что Зайчидза и Петр оживленно разговаривали, а Чупа с замершим от разочарования сердцем молчаливо тянула пиво. Вскоре выяснилось, что Петр и есть тот самый «хмырь», что подмигивал подруге. Продолжал он подмигивать и сейчас, только ещё сыпал игривыми шуточками и двусмысленными намёками, то и дело подливая пиво бессовестно заигрывающей с ним Зайчидзе.
Чупа почувствовала себя третьей лишней.
«Но так нечестно: это ведь я месяц его обихаживала, выхлопные газы нюхала и на автобусных сидениях всю задницу отбила, пока Петр не назначил мне свидание. А ей он только подмигивал. Да, хороша подруга: хмырём обзывала, а теперь вон как хвостом крутит».
— Мне пора, — решила она напомнить о своем присутствии и вырвать попутавшего берега кавалера из лап нахальной разлучницы. – Пойдем?
Но Петр и бровью не повёл:
— Ты чего, сама дорогу не найдешь, что ли? – хмыкнул он, наливая себе и Зайчидзе ещё по одному стакану пива. – А мы тут с Ленкой ещё побалакаем.
И что оставалось делать Чупе? Только гордо уйти, с трудом сдерживая слезы. Но даже отступить с достоинством не дала ей коварная подружка. Когда Чупа открыла дверь, Зайчидза прокричала вслед:
— Куртку и сапоги завтра принеси – мне самой они нужны!
Даже выпущенная из-за угла пуля не ранила бы девушку сильнее этих слов.
«Одним словом нищенку из меня сделала. Всё. Нет у меня подруги!»
Чупа проплакала всю ночь. А утром, собрав позаимствованные вещи в пакет, ещё до работы забежала к Зайчидзе, решив высказать всё, что накипело. Дверь открыла мать разлучницы – тетя Роза.
— Спит Ленка ещё. – Она забрала пакет. — Где-то до трех часов ночи шлялась. Пришла пьяная, сказала, что замуж выходит.
Целый день всё валилось у бедной Чупы из рук, и декан ей сделал замечание:
— Ну что же вы, Наташа, до сих пор приказ не подготовили? Я ведь вас жду.
Она, конечно, поторопилась, но по рассеянности ошиблась, перепутав фамилии.
Декан только головой покачал, укоризненно глядя на едва сдерживающую слезы несчастную Чупу.
— Переделайте.
А ведь впереди ещё был вечер – пустой, безнадежный вечер. Весь прошедший месяц в предвкушении свидания с Петром у неё счастливой надеждой замирало сердце, и она спешила на остановку в ожидании заветного автобуса. А что теперь? Нечего ждать, некуда спешить и не на что надеяться – наглая Зайчидза воспользовалась её трудами.
Но у девушки ещё оставался проездной билет, действие которого истекало только через десять дней. И Чупа вновь отправилась на автобусную остановку: она не могла вот так резко вернуться в прежнюю жизнь, где не было места ожиданию чуда, зато царило уныние, телевизор и добавляющая килограммы еда.
Но автобусный бог (наверное, есть и такой) разгневался на девушку — Чупа сменила семь маршрутов, но ей попадались сплошь женатые или пожилые водители.
Без толку прокружившись по городу два часа, угрюмая Чупа решила вылезти на своей остановке, но, когда спускалась со ступенек, у неё вдруг подвернулась нога, и девушка вылетела из автобуса, упав плашмя в грязь.
Мало того, что испачкала пальто и порвала колготки, но ещё сильно ушибла колено и ободрала руки. От боли и испуга несчастная Чупа закричала, и вдруг ей помогли подняться чьи-то крепкие руки.
— Что же вы так неосторожно?
Чупа сердито всхлипнула.
— Я же не нарочно себе колено разбила.
Между тем, незакомый парень склонился над её коленом.
— Надо бы скорую вызвать, чтобы на всякий случай сделать рентген. Такие удары бывают очень коварны. Попробуйте на ногу опереться.
Парень выпрямился, и Чупа молниеносно сделала стойку, разглядев, что её спаситель — приятный молодой человек (не чета рыжему нахалу!), и поэтому жалобно застонала, наступив на пострадавшую ногу.
— Ой, наверное, сама не дойду.
Парень озадачено посмотрел на часы. Чупа зорко вгляделась в руку – кольца на пальце не было.
— У меня ещё есть минут двадцать. Если только недалеко живете, я вам помогу.
— Рядом.
И Чупа, оперевшись на предложенную руку, заковыляла к дому.
— Ох, я чувствую себя так неловко, — извинилась она, и на всякий случай сделала «контрольный выстрел». – Вас, наверное, дома ждут?
— Да дело не в этом, — вздохнул парень, — скоро футбольный матч начнется: Зенит – Локомотив.
Чупе футбол был не интереснее марсианских пейзажей, но её отец, будучи ярым болельщиком, не пропускал ни одного матча. Когда три человека теснятся в крошечной квартирке, худо-бедно в футболе вынужденно начинает разбираться вся семья.
— О, — радостно протянула девушка, — а вы за кого болеете?
— За «Локомотив».
— И я тоже, — нагло соврала Чупа, не забывая постанывать при ходьбе и по этой причине специально замедляя шаг. – Как, по-вашему, … шансы есть?
Парень понял её заминку правильно.
— Вадим. Конечно, есть.
Когда они подходили к двери, матч уже начался, и приглашение Чупы посмотреть футбол в кругу её семьи Вадим охотно принял. А потом они ещё вместе поужинали.
Мудрая мать моментально сообразила, что к чему, и подкладывала молодому человеку в тарелку самые вкусные куски из принесенных с работы судков.
— Вы прекрасно готовите, — похвалил её гость.
— Стараюсь, мне для семьи ничего не жалко.
— Ты, парень, приходи к нам почаще, — включился в игру и отец, после того как вторая половина с силой ударила его ногой под столом. – С тобой футбол смотреть в сто раз интереснее, чем с бабами.
Где были родители гостя, Чуплыгины так и не поняли (да и не особо интересовались), но Вадим жил со старенькой парализованной бабушкой в квартале от их дома. После армии он поступил на заочное отделение ветеринарного техникума и работал в местной клинике соответствующего профиля.
Чупа сразу же поняла, в каком именно направлении нужно действовать, и для начала предложила помощь в уходе за бабулей.
— Должна же и я как-то вас отблагодарить за участие, — не терпящим возражений тоном подавила она вялое отнекивание парня.
Уже на следующий вечер девушка до блеска вычистила всю трехкомнатную квартиру Алтуфьевых. И после, будто это само собой разумелось, продолжала ежедневно забегать к ним после работы: кормить и купать бабулю, стирать и готовить, не жалея ни сил, ни времени.
Как-то, воспользовавшись игривым настроением подвыпившего Вадима, Чупа осталась у него ночевать, а утром уже перебралась к Алтуфьевым со всеми вещами. Возможно, ошарашенному таким натиском Вадиму в какой-то момент и показалось, что девушка чересчур спешит, но без её помощи он уже не мог обойтись.
Чупа свирепо истыкала иголкой предусмотрительно закупленные парнем пакетики с презервативами, а потом грустно пожаловалась будущему отцу, что все китайские изделия полное г…
Скоропалительная беременность подруги заставила погрустневшего молодого человека пойти вместе с подругой подавать заявление в ЗАГС.
Счастью Чупы не было предела – всё складывалось, как она и мечтала.
О коварной Зайчидзе девушка даже не вспоминала – некогда было, но всё же полученный урок запомнила навсегда. Соблюдая осторожность, Чупа предусмотрительно никуда со своим парнем не ходила и никого с ним не знакомила. «Сначала ЗАГС!».
И всё же встречи избежать не удалось.
Собирая анализы, чтобы встать на учет по беременности, Чупа с женихом, отпросившись с работы, пришли сдавать кровь в женскую консультацию.
Чупа освободилась первой и, присев на диванчик в ожидании Вадима, вдруг увидела Зайчидзу. Бывшая подруга также стояла в очереди, но только в другой кабинет с целой пачкой направлений на анализы в руке.
— Привет, пропащая, — как ни в чем не бывало обратилась к ней Зайчидза, — чего-то и глаз не кажешь? Обиделась, что ли?
— Да вроде бы не за что, — с деланным недоумением пожала плечами Чупа. – Некогда мне по гостям разгуливать. А ты чего здесь делаешь?
Зайчидза криво усмехнулась.
— Что и ты. На аборт пришла.
— Я, допустим, рожать буду. У меня свадьба через две недели.
Если бы бывшие одноклассники сейчас увидели Ленку, то назвали бы её Лемуридзой – так девушка выпучила глаза.
— За кого? – с презрительной недоверчивостью спросила она. – Какого-нибудь победителя конкурса Квазимод оторвала?
У Чупы от гнева заалели щеки – и эту стерву она много лет считала лучшей подругой!
— А где твой… — Чупа сделала вид, что не может вспомнить имя. — Ну тот…«подмигивающий»?
— Петька, что ли? Редкостный урод оказался. Встречались, и всё вроде бы нормально было, а как про беременность услышал, сразу в кусты. Так, мол, и так, но у него жена и дети. А за мной ухаживал, потому что они в ссоре были, а теперь помирились.
«Бог отвёл!» — мысленно перекрестилась Чупа.
И в этот момент, возвращая закатанный рукав на место, из кабинета вышел Вадим.
— Пойдем на свежий воздух, — сразу же поднялась ему навстречу Чупа, — что-то у меня голова кружится.
— Я слышал, что у беременных это бывает, — сразу же засуетился вокруг неё парень. – Здесь так душно.
Взяв Вадима под руку, Чупа гордо проплыла мимо позеленевшей от зависти Зайчидзы. Но ей и этого показалось недостаточно, поэтому она сдержанно кивнула бывшей подружке:
— Пока.
— Кто это? – рассеянно поинтересовался Вадим.
И вот тут Чупа специально замедлила шаг, постаравшись, чтобы Зайчидза услышала её голос:
— Бывшая одноклассница на аборт пришла. Впрочем, сам понимаешь, кличку Зайчидза так просто не дадут.
— Ну и сука ты, Чупа! – догнал её возглас бывшей подруги.
Но Чупа сделала вид, что реплика к ней не имеет никакого отношения.
Девушка чувствовала себя настолько удовлетворенной, что провожавший невесту на работу Вадим всю дорогу поглядывал на неё с недоумением.
— Какая-то ты сегодня… Прямо светишься вся. Хорошенькая такая.
— Да ладно?
Это дело надо было отметить. И Чупа, затащив жениха в душную темноту кладовой, где хранился архив факультета, с таким чувством отпраздновала свою победу, что на увлекшуюся парочку свалились пыльные папки с личными делами студентов, наверное, ещё сталинской эпохи.
Но оказалось, что это ещё не конец истории.
Через три дня к ней в деканат заглянула Зайчидза. Выглядела девушка настолько плохо, что Чупа великодушно простила давнюю обиду.
— Привет. Я тут подумала… ну, чего мы из-за шалопутного хмыря рассорились? Разве он того стоит?
— Не стоит, — покладисто согласилась Чупа.
— Ну что, мир? – протянула ей руку Зайчидза.
— Мир.
Подружки немного помолчали.
— Знаешь, я чего к тебе пришла-то, — наконец, отчаянно выдохнула Зайчидза. – Расскажи, как в Атамановке отыскать Аглаю – колдунью, что к тебе приворожила такого симпатичного парня?
Чупа сначала прыснула, а потом и вовсе зашлась хохотом, вспоминая, сколько вонючих памперсов из-под парализованной бабули перетаскала за последние три месяца. Ну, если в этом заключается «приворот»…
— Есть лишние шесть тысяч, чтобы за черного петуха заплатить, поезжай к Аглае. Только вот что я скажу, подруга, мне тоже хорошо известен её рецепт.
— Ну так поделись. Открой тайну золотого ключика.
— Аглая скажет, что счастье ты найдешь в пути. И знаешь, она права. Чтобы кого-то найти, надо его без устали искать.
