— Берегите сына, слепая любовь не всегда хороша, тут рассудок нужен

— Я вам сына привел, значит ваша задача — учить его. Вы для чего профессию получали? Чтобы сказать мне, что мой сын ничего не соображает?

— Успокойтесь, я так не сказала. Присядьте, пожалуйста, давайте разберемся. — Молодая учительница математики пыталась успокоить взвинченного отца пятиклассника Коли Сапьянова. — Скажите, как ваше имя-отчество?

— Борис Васильевич, — чуть тише, но также раздраженно сказал родитель. — Он что, хуже всех в классе? Да у нас Коля послушный мальчик, спокойный…

— Ваш Коля не делает домашнее задание, а на уроках рассеянный, материал не усваивает…

— Так это ваше дело Евгения, как вас там…

— Павловна. — Учительница уже и сама начала заводиться, хоть и старалась держать себя в рамках. Колю Сапьянова она хорошо знала, нерадивого, можно сказать, ленивого ученика. Помнила, как классный руководитель 5-го «В» пригласила ее на собрание, и она общалась с родителями. Тогда впервые увидела маму Коли, тихую, скромную женщину. Кажется, Евгения ей что-то говорила про сына, просила делать с ним уроки, или хотя бы проверять.

И вот после очередной двойки Евгения Павловна впервые столкнулась с отцом мальчика — жёстким, напористым… Он ни минуты не сомневался в способностях сына и все больше обвинял учительницу.

— Вы должны заниматься с ребенком! — Указательным пальцем показал в сторону Евгении, глядя на нее цепким взглядом. — Я для чего вам сына привел?

— Не надо «тыкать» в меня, — Евгения поднялась. Короткое каре строгих линий, темные, почти черные волосы, красиво очерченные губы, — она первый год работала в школе, можно сказать, молодой учитель. — И громкость голоса, убавьте, пожалуйста, не надо меня отчитывать. Вы пришли узнать, почему сын плохо учится, так давайте обсудим.

— Молодая, но дерзкая, — мужчина отступил, — я представляю, как на уроках ребятишкам тяжело с такой училкой…

— Кто вам позволил так со мной говорить?

— А тебе кто позволил унижать моего сына?! — Он уже закричал и привлек внимание проходившей мимо учительницы русского языка и литературы Татьяны Сергеевны. — Она заглянула в класс и вошла, испуганно глядя на родителя. — При всём классе отчитывала, лодырем назвала…

— Я сказала, что не надо лениться, надо заниматься. И еще раз говорю: не кричите на меня, и, пожалуйста, на «вы», или вообще покиньте класс.

— Это ты скорей покинешь, тоже мне звезда нашлась, над детьми изгаляешься, да тебя ученики терпеть не могут, только и знаешь двойки ставить!

— Таким лентяям, как ваш сын, мне даже двойку жалко! — Стоявшая у дверей Татьяна Сергеевна, и лицом и жестами показывала Евгении, чтобы та остановилась. — Пожалуйста, потише, не стоит ругаться. Евгения Павловна, прошу вас, не отвечайте так.

— Да что вы, Татьяна Сергеевна, пусть Борис Васильевич продолжает, меня это нисколько не пугает.

Губы Сапьянова задрожали, он стал трясти указательным пальцем, грозясь: — Я вот к директору пойду, всё расскажу, таких как ты, вышвыривать надо из школы!

Татьяна Сергеевна умоляюще смотрела на Евгению, показывая, чтобы та не реагировала. Но учительница, четко, выразительно несколько раз повторила: — Пошел вон из класса!

— Что-оо?!

— Я говорю: пошел вон из класса! Тебя самого учить надо!

Побледневший Сапьянов, обещая неприятности на голову учительницы, выскочил из класса.

— Что ты наделала? — Татьяна Сергеевна всего на три года старше Евгении, но уже зарекомендовала себя как хороший педагог. — Он же теперь жаловаться пойдет! Ты, представляешь, что теперь будет?! Директор на ковер вызовет.

— Да плевать мне! Пусть вызывает! — Теперь уже губы Евгении дрожали от гнева, она достала из сумки платочек, стала нервно мять его в руках.

— Ты что, плачешь?

— Еще не хватало! Даже не думала! Хотя, как вспомню про диплом, так плакать хочется. Родители все пять лет «пилили»: — Сначала диплом… И так каждой год: немного осталось, доучись, Женя… Вот и доучилась, домучилась, — семья педагогов, что тут скажешь.

— Ты успокойся, а вечером сходи домой к Сапьяновым, поговори спокойно, сына похвали, может и обойдется, — посоветовала Татьяна Сергеевна.

— Сейчас же, бегу и падаю, жаль, не всё ему высказала, папаше этому, — Евгения села на стул, — хотя ведь, по большому счету, он прав.

Коллега с удивлением посмотрела на Евгению.

— Да, Таня, прав! Не моё это, сама знаю. К школе подхожу: настроение пропадает, вот что-то не то… Дети раздражают, особенно их бестолковость, и сил нет повторять одно и то же. А эта их рассеянность… сидят «мух ловят», а потом: «а мы не поняли», — как это раздражает.

— Женя, Женечка, ты еще не привыкла, подожди, годик-два и все наладится, втянешься…

— Издеваешься что ли? Два года мучить себя?! Да я и года не проработаю! Сама к директрисе пойду, надоело всё!

— Ты из-за Сапьянова?

— Да при чем тут Сапьянов? Наоборот, он меня даже вдохновил, сама об этом после первой четверти каждый день думаю, скоро вторая четверть закончится, вот и надо успеть уйти отсюда.

— Женя, ты хотя бы год доработай!

— Предлагаешь еще полгода мучить себя нелюбимой работой?

— А как же дети?

— Забудут на другой день. Да и знаешь, любви ко мне они не испытывают, как и я к ученикам. Нет, ты не подумай, я в принципе не против детей, я их люблю, мечтаю, чтобы свои дети были. Но учить математике… не могу, не моё это.

В понедельник Евгения пошла к директору с заявлением. Галина Петровна даже закрылась, чтобы никто не мешал, и почти два часа разговаривала с молодой учительницей. Под конец, уставшая, но так и не убедившая, пристыдила: — В середине года, Евгения Павловна, оставить школу…

— Я поработаю, пока не найдете замену.

— Да замену-то найдем, правильно ли вы поступаете.

— Знаете, Галина Петровна, я и так затянула, чем раньше сменишь профессию, тем лучше.

_________________________

_________________________

— Карпинская хоть и молодой адвокат, но очень способная, можно сказать, талантливый адвокат. Очень въедливая, она из таких ям вытаскивала… Так что вам повезло.

— Хорошо-хорошо, спасибо, я ее тут подожду, в коридорчике. — Мужчина с проседью, худощавый, плечи опущены, как-будто груз проблем на нем, скромно присел на кушетку. Потухший взгляд остановил на двери.

— Вы меня ждете? — Стройная, элегантная молодая женщина с короткой стрижкой, волосы, как вороново крыло, остановилась рядом с мужчиной.

— Да, наверное, мне Карпинская нужна.

— Это я, проходите. — Он сел напротив, пытаясь вспомнить. — Извините, а вы в пятой школе не работали?

— Работала, — спокойно ответила она. — Евгения Павловна меня зовут. А Вашу фамилию я помню: вы Сапьянов. А вот имя-отчество не помню.

— Борис Васильевич, — дрожащим голосом подсказал он и виновато посмотрел на адвоката. — Вот назначили вас адвокатом моему сыну Коле. — Он опустил голову, как-будто попал в ловушку. — Извините, Евгения Павловна, я сразу не понял, фамилия другая у вас. Я вас помню, извините, — он встал, чтобы уйти. Было видно, что ему неловко.

— Вы можете попросить другого адвоката, — миролюбиво сказала Евгения, — это ваше право. Если, конечно, считаете нужным.

Он потоптался в дверях, раздумывая, почему-то решил, что смена адвоката может отразиться на судьбе сына. Вернулся, снова присел.

— Наше прошлое знакомство ни в коем случае не отразится на настоящем. Поверьте, защита будет осуществляться также, как если бы на его месте был другой человек. Лучше расскажите всё, без утайки.

Сапьянов словно глотка свежего воздуха хватил впервые за последние дни.

— Жена болеет, переживаю, как бы не подкосило её совсем. Не хочу, чтобы в тюрьму его, понимаете, молодой совсем, так не хочется жизнь начинать с такой истории. Машину он угнал, друзей хотел покатать… показать хотел, что крутой что ли. — Мужчина вскинул взгляд, в котором были тоска и безнадега, стукнул себя кулаком в грудь: — У него же мотоцикл есть, я же ему всё, что захочешь… И машину бы купил, дай только время. Он ведь младший. Сына столько лет ждали, надышаться на него не могли. Старшая дочка давно замужем, внуки, там без проблем, а вот младший… продолжатель рода, мы ведь надеемся на него. Понимаете? А машину я уже отремонтировал, вернул как новенькую.

— Понимаю. Теперь давайте, как на духу, а потом я встречусь с вашим сыном. Она спокойно отодвинуло папку, сложила руки «замочком» и приготовилась слушать.

Домой Сапьянов приехал поздно. Пожалел жену и не сказала, что защищать сына будет бывшая учительница. Сомнения мучили его: правильно ли сделал, что не попросил другого адвоката.

Коля Сапьянов сидел напротив, Евгения вспомнила его школьником, помолчала, потом попросила всё рассказать. Он сбивался, пытался рассказать правдиво, виновато опускал взгляд, как-будто чего-то боялся. Когда уходил, остановился у двери и признался: — Я вас помню…

— Ну хорошо, что помнишь. Ты сейчас думай о том, как выйти отсюда, поэтому помогай мне, не вздумай что-нибудь утаить.

— Понял.

_______________________________

На суде Борис сидел, как на иголках, держа за руку жену, которой недалеко было до обморока. Евгения Павловна, в строгом костюме, стройная, словно струна натянута, была абсолютно спокойна, точна в своих высказываниях, аргументируя доходчиво, четко реагируя на вопросы судьи.

Когда объявили, что условно, Борис Васильевич непроизвольно приложил руку к груди, где сердце, казалось, лицо «разглаживается» от напряжения, сидевшая рядом жена, плакала, — теперь уже от радости.

Он спохватился и подошел к адвокату, взял ее за руку: — Спасибо, спасибо, Евгения Павловна, век не забуду.

— Ну, можно сказать, прОпасть перескочили, — ответила она, — берегите сына, слепая любовь не всегда хороша, тут рассудок нужен.

_______________________

— Мама, ты устала? — Егорка сел рядом на диван и обхватил Женину руку.

— Немного, сынок, я же работала.

Вошел Андрей (муж Жени работал юристом в крупной компании). — Вижу, улыбаешься, значит дело выиграла, — предположил он.

— Так и есть, все отлично! Представляешь, даже первый раз так не волновалась, как сейчас: бывшего ученика защищала. Сколько лет в школе не работаю, а пришлось на одной тропинке встретиться.

Рассказывать, как случился скандал с Борисом Васильевичем, когда работала в школе, не стала, а только пожелала этой семье добра. И больше никогда в жизни не оступаться Коле Сапьянову.

Источник

Понравилось? Поделись с друзьями:
WordPress: 9.78MB | MySQL:86 | 0,214sec